Сон в Нефритовом павильоне - стр. 17
– Я признаю только знаменитые цветы, – ответил мальчик.
– Это какие же?
– Цветы, соединяющие в себе умиротворенность цветка айвы из Павильона Благоуханного Аромата, скромность цветка сливы с озера Сиху и царственность лоянского пиона.
Усмехнулся Ян Сянь, но так и не понял, какой тонкий вкус у его сына.
В пять-шесть лет мальчик уже научился записывать слова и фразы. Однажды в ясную лунную ночь отец и сын гуляли по двору, и, показав рукою на небо, Ян спросил мальчика:
– Можешь сложить стих о луне?
Сын без промедления ответил:
Отцу стихи понравились, и он сказал жене:
– Сын наш очень талантлив, не канет в безвестность, как его отец.
Раз, когда Ян Сянь пошел к реке ловить рыбу, мальчик увязался за ним. На берегу отец говорит сыну:
– Однажды танский поэт Ду Фу удил, а его маленький сын, глядя на отца, смастерил из швейной иглы хороший крючок. Ду Фу поведал об этом в стихотворении «Сын смастерил крючок из иглы», которое дошло до нас. Поэт, как и мы, жил в горах. Может, и ты сумеешь вдохновить меня и жизнь моя изменится?
Младший Ян в ответ:
– А кем стал тот мальчик, чего добился в жизни?
– Никем не стал и ни в чем не преуспел!
– Ловить рыбу или рвать цветы могут только праздные люди. Подлинный герой не станет тратить времени на такие пустяки, он обретет призвание в уничтожении врагов и защите своего народа!
Отец порадовался ответу шестилетнего сына, но, чтобы лучше понять его, спросил:
– Стоит ли насмехаться над рыболовами, если Хань Синь, сподвижник основателя династии Хань, в молодости кормился рыбным промыслом, а мудрый Цзянь-тайгун до того, как стал советником князя Вэнь-вана, рыбачил на реке Вэйшуй? Одним словом, не от человека зависит, быть ему богатым и знатным или безвестным и бедным.
Мальчик опустился на колени.
– Конечно, Небо решает, победит человек или потерпит поражение, но управлять событиями можно – нужен только талант. Мои герои – Гао-яо, Хоу-цзи, Се-и и Фан Шу с Сяо Хао. Я пойду их путем, и мои деяния прославятся на всю Поднебесную. Поэтому не завидую я ни возвеличившемуся сановнику, ни нищему поэту.
Между тем Ян Чан-цюю исполнилось шестнадцать лет. Он возмужал, поражал своей ученостью людей и превзошел знаниями многих мудрецов. И при этом оставался почтительным сыном.
Как раз в то время взошел на престол новый император. Он разослал по стране гонцов с повелением собрать в столицу всех образованных юношей, дабы устроить им экзамен и взять на службу государству самых способных и талантливых. Узнав об этом, Ян Чан-цюй сказал отцу:
– Мужчина появляется на свет, чтобы с оружием в руках служить государю и народу. Он обязан изучить по книгам великие деяния древности, дабы хорошо знать, как надлежит поступать герою. Хватит мне сидеть дома, я хочу отправиться в столицу, сдать экзамен и добиться славы.
Ян Сянь выслушал сына, взял его за руку и привел к жене. Госпожа Сюй, узнав, в чем дело, сильно опечалилась:
– Долго не было у нас детей, но Небо наконец сжалилось и подарило нам тебя. Остаток своих дней мы намеревались провести, собирая возле Белого Лотоса коренья и травы, ловя в реке рыбу. Ну зачем нам здесь твоя слава, а с нею, верно, богатство и знатность? Ради всего этого не хочу я расставаться с тобой! И лет тебе всего-навсего дважды по восемь, и столица отсюда за три тысячи ли! Страшно мне тебя отпускать!