Солтинера - стр. 30
– С ума сошел?! – Роза замотала головой и испуганно уставилась на довольное лицо собеседника. – Никогда, даже если это и правда… Слушай, если это так, – добавила она, хмурясь, – и если в этом повинен ты, то просто не знаю, что я с тобой сделаю!
Леон прыснул, прикрыв рот кулаком.
– Это что – действительно так? – слабым голосом спросила Роза.
– А у тебя есть другие объяснения?
Краска быстро сбежала с лица Розы и Леон обеспокоенно протянул к ней руку, но она быстро отпрыгнула назад на кровати.
– Я думала, это из-за отсутствия солнечного света! – ахнула она, все еще не спуская с его лица испуганного взгляда. – Ты же говорил, что у тебя есть способность приманивать солнечный свет когда ты с кем-то встречаешься, или что-то вроде этого…
Леон какое-то время смотрел на нее довольно странным взглядом, а потом вдруг резко встал на ноги, так что Роза вздрогнула.
– Я – студент-практикант, – напомнил он ей. – Я дал тебе лекарство, а упаковку из под капсулы выбросил. Сегодня тебе лучше не выздоравливать полностью – это только испугает твоих родителей, а завтра я тебя выведу подышать воздухом, и расскажу кое-что.
Роза медленно кивнула и Леон, ничего не добавив, вышел в коридор.
Но Леону так и не удалось ей ничего рассказать, хотя говорить ему пришлось много. На протяжении всего дня Олив и Рафаэль наперебой засыпали его вопросами, лучась желанием не только лишний раз попытаться его обнять и десять раз поблагодарить, но и узнать, что же было в той таинственной капсуле, содержимое которой таким чудесным образом поставило их дочь на ноги – поставило, разумеется, пока что в переносном смысле. Памятуя совет Леона, Роза так и не решилась в этот день спуститься вниз, поэтому и весь праздник по случаю ее выздоровления проходил в ее комнате.
В какой-то момент Роза даже посочувствовала своему псевдо-врачу, а заодно и разом уверилась в том, что вполне может считать его достойным своего доверия – она еще никогда не видела, чтобы кто-нибудь более тяжело, чем он, переживал необходимость лгать. Нет, голос у него не дрожал, и историю о своей студенческой жизни он преподносил с самыми незаурядными подробностями, но при этом вид у него под конец дня стал такой измотанный, что Роза едва не решилась рассказать родителям и о солнце, и о разговоре в парке, и о прочем – чтобы хоть как-то ему помочь. А когда Олив предложила Леону остаться с ними на ужин, соблазняя тортом, тот и вовсе весь побелел.
– Благодарю вас, – пробормотал он, выжимая из себя слабое подобие благодарной улыбки. – Но мне никак нельзя, у меня… аллергия на сахар. И на шоколад, – добавил он, поразмыслив.
– Какой ужас! – Олив бросила на него страдальческий взгляд. – Тогда ничего не поделаешь… Как жаль!
– Останьтесь тогда просто так, попить чай, – радушно предложил Рафаэль. – И Роза, я думаю, будет этому только рада!
– Нет-нет, благодарю, – Леон поднялся со стула и вежливо улыбнулся им обоим. – Мне уже пора. Был бы рад, но время не терпит.
Он уже прошел почти до двери, когда вдруг обернулся и перехватил обращенный на него умоляющий взгляд Розы.
– Ах, да, – он кивнул ей, а потом строго посмотрел на Рафаэля. – Вашей дочери ни в коем случае нельзя есть торт. Ни сегодня, ни завтра, ни вообще, пока я не разрешу. Категорически нельзя, – добавил он с нажимом. – Чай тоже не стоит, у нее сейчас период восстановления, поэтому нужна особая диета. Я сам завтра принесу нужные лекарства и список нужных ей продуктов. И апельсинов тоже не надо, – добавил он, бросив взгляд на подоконник. – Все, до свидания.