Соло на раскаленной сцене - стр. 15
– Ну, валяй.
– Во-первых, и вернее всего, дело в каком-нибудь поклоннике, обойденным вниманием. Кстати, вполне может быть, что он – фанат Марка, а потому мстит за обиду, нанесенную кумиру… Или Саблин его попросил.
– Принимается. Еще?
– Допустим, Мирский захотел пиара – хоть «черного», хоть какого, – и «заказал» группу какому-нибудь компьютерному гику?
– А не легче сразу отправиться в редакцию газеты или на телевидение?
– Это выглядело бы слишком подозрительно! Правильнее действовать окольными путями. Рано или поздно информация как бы случайно просочится в СМИ, но ни у кого не возникнет и тени сомнения, что это – утечка, а не намеренный «вброс». Ты ведь не считаешь Бориса Мирского эталоном чистоплотности?
– Я не настолько близко с ним знакома, чтобы строить предположения.
– Ну так поверь тому, кто сталкивался с такими типами: они пойдут на все, чтобы «раскрутить» свой проект, даже на убийство и изнасилование!
– Скажешь тоже!
– Может, поспорим?
– В смысле?
– Я ставлю на Мирского… пусть будет – десять тысяч. Твоя ставка?
– Ты серьезно?
– Абсолютно.
– Тогда я – столько же.
– Не, подруга, деньги мне не нужны!
– А что?
– Бессонов.
– Не поняла?
– Если ты проиграешь, сведешь меня со Стасом: хочу заказать ему балет. У меня даже идейки кое-какие есть… Ну, по рукам?
Подписав необходимые документы, Рита собралась уходить, но Байрамов остановил ее вопросом:
– Послушай, Марго, долго это будет продолжаться?
– Ты о чем?
– О наших с тобой, с позволения сказать, отношениях…
– Не надо! – предупреждающе вскинула руку Рита: второго разговора об этом предмете она не переживет – мамы вчера хватило выше крыши! – Сейчас неподходящее время.
– А когда будет подходящее? Я не давлю, как ты и просила, но я не могу ждать вечно!
– А если я хочу посмотреть, как долго ты сможешь ждать?
– Это твой боксер, да? – спросил Игорь, понижая голос. – Тот, из Турции?
– Миша? – удивленно переспросила Рита. – Он-то тут при чем?
Они иногда перезванивались, чисто по-дружески, но вся жизнь Михаила была в Турции, и он не собирался переезжать. Как, собственно, и она: то, что случилось в той стране, будоражило чувства и на тот момент было ей необходимо, но сейчас казалось таким далеким и нереальным, что Рита искренне удивилась при звуке его имени.
– Значит, не он… Тогда кто – Бессонов? Нет, не может быть, ведь вы только встретились!
– Прекрати! – предупредила она. – Я буду думать столько, сколько сочту нужным, а ты… Ты делай что хочешь!
– Я не видела Марка недели три, – заявила Анна Поморкина, ставя бокал с мартини на полированный столик, чья поверхность блестела, словно зеркало. Рита подумала: а не рановато ли для алкогольных напитков, ведь всего одиннадцать утра? Похоже, Поморкина имеет привычку начинать день с выпивки! Если так пойдет и дальше, придется прибегать к услугам пластических хирургов раньше, чем обычно принято. Рита знала, что Анне нет тридцати, и потому она выглядит хорошо, даже сейчас, без макияжа, но время не щадит и тех, кто относится к собственному организму с пиететом.
Они находились в просторной гостиной на Петроградке, стены которой были увешаны фотографиями Поморкиной. На всех запечатлелась Анна – в разных ракурсах и позах, в сценах из фильмов и на страницах глянца. Рита знала, что она актриса, причем довольно известная, если верить гламурным журналам. Правда, Рита не видела ни единого фильма или сериала с участием девушки, хотя лицо Поморкиной то и дело мелькало в ток-шоу и на артистических тусовках. В наши дни, приходится признать, знаменитостями становятся те, кто часто появляется в «ящике», а не те, кто является выдающимся представителем какой-то области искусства или культуры.