Солнечный ветер - стр. 10
Раскрытие последнего и самого большого купола обеспечило аппарату и самую ощутимую встряску. Привязные ремни настолько сильно впились в тело Сергеева, что он и сам едва не застонал.
Дальнейшее снижение происходило плавно, без рывков. Аппарат лишь слегка раскачивался под парашютным куполом и вращался вокруг вертикальной оси. Встроенная КВ-радиостанция исправно работала, передавая в эфир сигнал и давая возможность пеленговать точное местоположение спускаемого аппарата.
На высоте одного километра командир заметил в иллюминаторе пролетавший на некотором удалении поисковый вертолет.
– Все, Володя, мы практически дома, – облегченно выдохнул он. – Через полторы минуты легонько тюкнемся о планету, откроем люк. А там нас встретят наши товарищи: врачи, специалисты, вертолетчики… В общем, все те, кто тебе сейчас нужен.
Автоматика на орбите сработала безупречно, и посадка происходила точно в заданном районе – в ровной как теннисный стол казахской степи.
Метрах на восьмистах звонко щелкнул последний пиропатрон под полом аппарата, отстрелив небольшую круглую крышку. Из углубления тотчас выскочил свернутый жгут, в мгновение ока развернувшийся в длинный металлический щуп.
Ровно через минуту конец щупа встретился с земной поверхностью, и надежная система привела в действие тормозное устройство, состоящее из четырех направленных вниз и в стороны небольших пороховых ускорителей.
Четыре огненных струи создали мощный импульс, который уменьшил скорость снижения до минимальной. Спускаемый аппарат плавно коснулся земной поверхности и замер. Жгуты строп отделились от конусообразного аппарата, «испустивший дух» бело-оранжевый купол стал опадать рядом.
Когда рассеялась пыль, а купол из-за безветрия спокойно улегся на пожухлую траву, люк с лязгом открылся. В темном проеме появился Сергеев.
Оглядевшись по сторонам и заметив заходивший на посадку поисковый вертолет, он сорвал с головы шлемофон и принялся им призывно махать.
В общей сложности заседание комиссии продолжалось более двух с половиной часов. Примерно половину этого времени Сергеев подробно отвечал на многочисленные вопросы председательствующего Сербина и его коллег. Затем командира космического экипажа поблагодарили и попросили подождать в соседнем помещении.
Покинув огромный кабинет начальника ЦПК, Сергеев оказался в приемной, где за боковым столиком стучала клавишами печатной машинки молодая секретарша.
– Присаживайтесь, – кивнула она на ряд кресел, стоявших напротив.
Мысленно космонавт все еще находился перед комиссией и обдумывал свой ответ на последний вопрос. Пропустив мимо ушей предложение присесть, он подошел к приоткрытому окну и, не оглядываясь, спросил:
– У тебя сигареты есть?
– Здесь нельзя, – неуверенно ответила секретарша. Тем не менее встала, подошла и протянула пачку.
Сергеев курил очень редко. Когда нервничал или когда ситуация требовала быстрой и напряженной работы головного мозга. Вроде бы никакой связи, но думалось с сигаретой почему-то лучше.
Девушка щелкнула зажигалкой, Сергеев жадно затянулся, медленно выпустил дым в щель между окном и рамой.
– Неприятности? – робко спросила секретарша.
Только теперь он повернул голову и обратил на нее внимание.
Небольшого роста, но с хорошей фигуркой. Лет двадцать пять – двадцать семь. Темные волосы, доверчивый взгляд выразительных карих глаз; чуть вздернутый, но прямой носик, пухлые губки. Абсолютное отсутствие косметики. Строгий костюмчик добавлял ей немного возраста и серьезности. Сергеев на миг представил девушку в легком платье и… невольно улыбнулся.