Солнечный луч. На перекрестке двух миров - стр. 52
– Думаю, сеть, раскинутая ее светлостью, велика, – заметил Элькос.
– И я скоро всё узнаю, – ответил король. – Я уничтожу их всех, попомните мое слово, магистр. Заговоры – это мое дело, а вы, – он посмотрел на мага и отчеканил: – Верните мне жену! – После выдохнул и велел: – Приступайте.
Монарх уже собрался уйти к магу, и Элькос поспешил предупредить:
– Государь, он должен быть в разуме. Его разумом займусь я.
– Разумеется, – усмехнулся Его Величество, и каждый занялся своим делом.
А спустя некоторое время начался «покос». По обвинению в государственной измене были заточены пожизненно или казнены пять высокопоставленных сановников, командующий королевской гвардией и сошки поменьше. Навсегда утеряли милость несколько высоких родов, были подвергнуты наказаниям фрейлины герцогини Аританской и прислуга. Что до Ильмы Стиренд, то ее у государя отбили Дренг и Элькос, а графиня Энкетт взяла к себе компаньонкой и спустя год выдала замуж за одного из своих кузенов. Ныне ее милость успела разрешиться дочерью и, кажется, была вполне счастлива. Об иных причастных к заговору говорить не стану. Скажу только, что король вычистил ряды знати, среднего и простого сословия нещадно, и никто не думал его осуждать. Вслух так уж точно.
И как бы Ив ни тянул, но молчать долго о моем исчезновении было невозможно. Слухи из дворца и без того уже успели просочиться, а я была не той персоной, чье отсутствие могло остаться незамеченным. Но главное, приближался день свадьбы, а вести в храм было некого. И тогда о происшествии было объявлено, как объявлены и имена врагов Камерата, и народная ярость была направлена на заговорщиков.
Мои родные об исчезновении узнали почти сразу. После третьей попытки найти меня Элькос пришел к дядюшке.
– Куда пропала Шанриз? – спросил его сиятельство, увидев хмурого магистра. – Король запер ее во дворце? И почему вы так мрачны, друг мой? – А после подался вперед и впился в мага пристальным взором: – Что случилось? Он… он что-то сделал с девочкой?
Элькос устало потер лицо и ответил:
– И да, и нет. – А затем объяснил, что хотел этим сказать.
Далее было потрясение и сердечный приступ. Следом слезы Амберли и молчаливая ярость барона Гарда, а еще чуть позже известия докатились и до Тибада. Сам король явился к его сиятельству уже после оглашения печальных событий. Он долго сидел в молчании, постукивая кончиками пальцев по подлокотнику кресла, после порывисто поднялся и объявил:
– Если у вас возникнут вопросы или потребности, можете приходить во дворец, я приму и выслушаю. Дело вашего рода должно продолжаться. Вы под моим покровительством.
И ушел. Более ничего сказано не было. То же самое произошло и в Тибаде, разве только с той разницей, что в поместье приехал Дренг и передал моему отцу послание от государя. А к письму был приложен документ, в котором подтверждалось, что баронам Тенерис из рода Доло перешли права на графство Тибад, как и титул. В письме же государь уведомлял о своей поддержке, помощи и покровительстве.
Удостоился новой милости и мой кузен Томмил Фристен-Доло, он получил повышение и поместье в королевских угодьях. Но был еще кое-кто имевший непосредственное касательство ко мне. О нет! Я говорю вовсе не о человеке. Удостоился королевских милостей не кто иной, как господин Аметист. Теперь его баловали и ласкали лошадиное самолюбие в два раза больше. Еще полтора года назад монарх иногда навещал его, выгуливал и брал в Лакас. Впрочем, это было полтора года назад, когда магистр Элькос еще не покинул короля, потому знал в точности.