Солнечный луч. Фаворитка - стр. 23

– Это жестоко, – прошептал градоначальник и выкрикнул: – Жестоко!

Монарх развернулся к нему и сухо полюбопытствовал:

– Что именно?

– Нельзя пороть девицу…

– Жестоко было бы приказать ее осмотреть, а после опозорить на всю округу, объявив результат осмотра, – отмахнулся Ив. Он нагнулся над графом, вгляделся в лицо страдальца, кажется, не желавшего понимать того, что говорил ему сюзерен, и рявкнул:

– Очнись, дурак! Тебя ждет каторга!

– Сурди…

– Распущенная особа, – выплюнул государь, и градоначальник, ослепленный злостью, указал на меня и воскликнул:

– А кто тогда она?! С чего бы ей получить графство, если не за любезность…

Ответ последовал так быстро, что я едва успела выдохнуть, когда Ив наотмашь ударил графа. Перстень государя порвал его сиятельству губу, и кровь потекла по подбородку. Монарх сжал щеки градоначальника пальцами и прошипел:

– Не смей равнять шлюху с благородной женщиной…

Я поспешила покинуть кресло и подойти к королю. Иклинг сделал то, чего я опасалась – разжег в короле ярость. Не дожидаясь, когда монарх распалится еще больше, я накрыла его плечо ладонью. Ив порывисто обернулся. Его глаза полыхнули бешенством, и я сжала его кулак между ладоней. Государь замер, пойманный в ловушку моего взгляда. Я отрицательно покачала головой и мягко произнесла:

– Не надо. Он уже наказан слепотой, не стоит бить калеку.

Монарх медленно выдохнул, а после повел плечами, кулак его расслабился, и пальцы переплелись с моими пальцами. По-прежнему глядя только на меня, Ив велел:

– Увести. Без церемоний.

Мы не смотрели, как гвардеец утащил градоначальника. Не слушали, как вой баронессы перешел в визг, когда приговор короля привели в исполнение. Я подняла руку и провела ладонью по щеке Ива, продолжая успокаивать зверя, пробужденного опрометчивыми словами графа.

– Я с тобой, – негромко сказала я. – Я рядом.

Он притянул меня к себе, мягко сжал подбородок и повторил то, что говорил уже много раз:

– Не отпущу. Я тебя не потеряю, – и накрыл мои губы своими губами.

Темнота сковала землю, когда мы еще не доехали до границы Лакаса и Тибада. В Литене мы задержались дольше, чем рассчитывали. Учинив первую расправу над виновными, государь призвал того, кого отыскали для него гвардейцы – врага графа Иклинга. Он был необходим, чтобы сохранить в неприкосновенности все бумаги бывшего градоначальника до прибытия барона Сейкка – главного королевского ревизора, и его людей, за которыми был отправлен один из телохранителей еще в тот момент, когда мы поехали в Литен. Город ждала большая проверка, результаты которой можно было предсказать уже сейчас: растрата городской казны, злоупотребление положением и прочие сопутствующие прегрешения. Но власть на то и власть, чтобы опираться не на досужие суждения, а на неоспоримые факты. Их-то и должен был собрать Сейкк.

И пока барон со своими служащими доберется до Литена, другой барон – Айевенн, тот самый недруг графа Иклинга, получив временно должность градоначальника, должен был уберечь от уничтожения документы, которые являлись свидетельствами вины Иклинга. И как только его милость получил должность, он начал действовать. Гвардейцы короля вместе с верными барону людьми устремились в город, чтобы произвести аресты тех, кто был назван Айевенном как пособники графа и семейки Говмондов.