Солдаты Сумерек - стр. 39
Всё равно удар доброго десятка пик, даже потерявших убойную силу и пришедшихся на щит, чуть не смахнул с лошади. А затем обрушился настоящий железный дождь. Правда, остервенело молотившие воины не кололи коня, желая сделать подарок барону, а шарахавшийся Вихрь больше половины их стараний сводил на нет. Да и «оборотень» отчаянно отбивался топором и щитом.
Но все же сначала один наконечник пробил панцирь, затем второй. Хорошо, что из-за спасительной кольчуги раны получались неглубокие и причиняли больше беспокойства. От боли Феоктистов потерял счет времени. Сколько он уже терпит эту муку? Минуту, десять, час, день? Сознание начинало медленно уплывать из сражающегося тела. Вдруг дождь копейных ударов прекратился.
«Господи! Неужели подошли друзья?!»
Увы, нет! Конники раздались в стороны, образовав ощетинившийся пиками коридор. А в начале изготовился к бою… Коля?! Да нет, этот рыцарь не был Зубровым. Хотя на его лиловом щите тоже кабан и роза. Якорный бабай!!! Да это же тот «буржуй»-убийца! Выжил, значит. А что, собственно, делать? Продвижение навстречу начавшему разгон рыцарю, закрыто коридором пик. Поворачивать назад, значит погибнуть от удара в спину. А на месте отбить копьё, несущееся с почти тонной инерции, почти невозможно. Все же разбойник поднял щит.
В этом миг из леса с криком посыпались вооружённые крестьяне, а из-за стволов вылетели двухфутовые стрелы. Залп сразу сбил с коней почти половину солдат. «Коридор» распался. Барон приостановился, но тут же вновь дал шпоры. Поздно! Оборотень успел подобрать «освободившуюся» пику и скакал навстречу.
Ветви вековых дубов сплетались над дорогой подобием живой арки. Что-то там затрещало. Всадники уже почти сшиблись, когда ЭТО рухнуло прямо на древко Феоктистова. Пику воткнуло в землю, а оборотня вырвало из седла. Отчего удар барона пришёлся не в голову, а в щит. Литая пластина разлетелась. Но безжалостное копьё пробило ещё и торакс, вырвав из него кусок железа, вспороло кольчугу, располосовало левый бок… И только тогда сломалось, завертев тело «оборотня» как волчок. Так он и грохнулся с пяти футов на утоптанную землю.
Тем временем Николай удачно нанизал на копьё солдата, а затем долго махал топором, пытаясь достать ещё кого-нибудь. Крестьяне толпой забивали своими сельхозорудиями кольчужных грабителей, отбивавшихся пиками. С дерева же упал молоденький паренёк с большим луком. Он поднялся над оглушённым оборотнем и опередил своим выстрелом второго вассала, поскакавшего вслед за де Шансоном. Рыцарь ловко соскочил с убитой лошади и непременно зарубил бы юношу, если бы не подоспевший крестьянин. Тот без затей обрушил на врага заступ. Вдвоем они одолели грабителя. Барон с последним вассалом под градом стрел, бьющих в их броню, вырвались из окружения. Остальные налётчики погибли.
Выжившие в схватке крестьяне пошли по домам со спасенными дочерьми и имуществом. Но сначала поклялись не нападать больше на колдунью и «рыцарей-оборотней». Как, впрочем, и ничему не верить без доказательств. Слишком уж дорогую цену пришлось заплатить за эту науку. А многочисленным мёртвым было уже всё равно.
* * *
Ещё начиная атаку, Николай заприметил телеги со связанными девушками. Поэтому, когда с грабителями было покончено, направился их освобождать. Ярдов за двадцать перевел коня на шаг, снял шлем и широко заулыбался. С непривычки даже чуть не вывихнул челюсть. Два года он не видел хорошеньких женщин! Не считать же таковой «бабушку Линде». А пленницы, несмотря на бесформенные домотканые платья, все как одна казались ослепительными красавицами. Даже в беспомощном положении при виде подбоченившегося всадника они начали тихонько хихикать и постреливать глазками.