Солдат. Политик. Дипломат. Воспоминания об очень разном - стр. 27

…Ноябрьское наступление немцев быстро захлебнулось. И хотя к началу декабря соотношение сил на подступах к Москве было по-прежнему не в нашу пользу, 6 декабря 1941 года началось мощное наступление Красной армии. Враг был разбит и отброшен от Москвы на 150–300 километров.

Герой Великой Отечественной войны, организатор обороны Москвы и контрнаступления маршал Георгий Константинович Жуков, которому сегодня было бы 95 лет, пишет в своих мемуарах: «Когда меня спрашивают, что больше всего запомнилось из минувшей войны, я всегда отвечаю: Битва за Москву». И этим все сказано.

Отдадим же, товарищи, должное всем солдатам и офицерам, стоявшим насмерть под Москвой, разгромившим грозного врага в Московской битве. Ведь именно здесь занялась заря нашей Победы в Великой Отечественной войне…»

Накануне Нового года, когда немцев уже отбросили от Москвы, мы стояли на пропускном пункте у деревни Химки – там, где была больница, корпуса которой сохранились до сих пор. В этот день к пропускному пункту подъехала «эмка». Пожилой плотный человек предъявил пропуск на имя Емельяна Ярославского.

Удивленный нашим внешним видом, Ярославский спрашивает:

– Это что за партизаны?

– Товарищ Ярославский, мы бойцы 3-й Московской коммунистической дивизии. Здесь только коммунисты и комсомольцы. Создана она из добровольцев-москвичей, – ответил я.

– Да, я слышал. А что это вы так одеты по-партизански?

– Да ведь одевают только регулярные войска, которые на передовой, а мы охраняем мост на канале Москва – Волга. Наше вооружение – противотанковые гранаты и бутылки с горючей смесью. (Их позже на Западе прозвали «коктейль Молотова».)

– А что вы хотите? – спрашивает Ярославский.

– Хотим воевать по-настоящему! – дружно ответили мы.

Ярославский уехал. Буквально через несколько дней нам привезли полное обмундирование: шинели, шапки-ушанки, телогрейки, ватные брюки, байковое белье, даже шерстяные портянки. Валенки у нас уже были.

Выдали и новенькие винтовки. Сам механизм был сделан добротно, а ложе и приклад обработаны наспех. Винтовки поступили прямо с завода, где их тогда «пекли» дни и ночи – лишь бы стреляли! Но мы были им безмерно рады.

В январе 1942 года нас в составе 371-го стрелкового полка 130-й стрелковой дивизии отправили на Северо-Западный фронт, войска которого вели ожесточенные бои и несли огромные потери, освобождая каждый населенный пункт, а вернее, их руины, которые оставляли немцы. Нас везли под Старую Руссу, где 16-я немецкая армия оказалась в прочном котле с единственным довольно узким коридором, соединявшим ее с основными немецкими силами на этом направлении.

Ехали мы окружным путем, обойдя Бологое, еще занятое немцами, в теплушках, через каждые 50 километров останавливались, чтобы заготовить дрова для паровоза и буржуек. И так десять суток. Наконец добрались до станции Кровотынь.

Мороз был страшный. Сперва мы расположились в сарае. Потом пешком перешли на другую сторону Селигера и остановились в сожженной немцами деревне. Фашисты, узнав о нашем приходе, стали обстреливать с воздуха. К счастью, мы не пострадали – отсиживались в подвалах дней пять. Тем временем сюда подтягивалась вся 130-я стрелковая дивизия.

Нашему полку была поставлена задача: захватить две деревни – Павлово и Сидорово. Они находились в 700 метрах от наших позиций за небольшой речкой. Нас разделяло чистое поле, которое отлого спускалось к речке, а дальше – хорошо оборудованные позиции противника. Все было видно как на ладони.