Солдат Империи. Книга вторая. Восход - стр. 23

– Они сами к нам придут.

На месте лёжки мы расположились так, чтобы контролировать ту сторону, с которой ждали гостей. Раздались автоматные очереди на месте боя, огонь был интенсивным, но не долгим. Вероятно, уничтожили тех, кто пошёл в обход слева или они добили курдов.

Через тридцать минут раздался крик:

– Эй! Кто здесь?

– Что говорят, майор? Понимаешь?

– Да.

– Ответить сможешь?

– Да.

– Тогда отвечай: «Путники».

– Спрашивают: «Куда идём»?

– «Домой, на родину».

– «Где ваш дом»?

– Отвечай: «Россия».

– «Вы, нам помогли»?

– «Мы».

– «Почему»?

– «Даиш* убили мирных людей, нам это не нравится».

– «Выходите, не бойтесь, мы вам не сделаем плохо».

– «Пусть один из вас подойдёт к нам».

– Иду, без оружия.

– Оружие опустите, чтобы не возникло недопонимания.

Подошёл курд в разгрузке Вьетнамской войны с поднятыми наполовину руками.

– Салам, русские, – сказал он на ломанном русском.

– И тебе мир. Ты курд?

– Да, курд, учился Москва. Ветеринарной академии.

– В Люблино?

– Нет, Кузьминки. Ты откуда знаешь?

– Я из Москвы.

– Значит, ты земляк?

– Почти.

– Идёмте, там наш командир хочет с вами поговорить. Только оружие отдайте.

– Нет, оружие будет у нас.

– Хорошо. Идёмте.

Как только мы вышли из густого кустарника, нас тут же окружили вооружённые курды. Направив автоматы нам в грудь, заставили нас остановиться и отобрали у нас оружие.

– Не хорошо, земляк, обманывать, – сказал я и сжал губы от досады.

– Сам понимаешь, земляк, командир не любит, когда чужие с оружием около него.

– Понимаю.

Нас привели к месту последней стычки, где мы принимали участие в оказании помощи курдам. Несколько человек обыскивали трупы на предмет оружия и боеприпасов, среди них были женщины. Неожиданно один из бандитов ожил, вскочил и захватил женщину сзади за шею левой рукой, правой приставил к горлу нож. С правого предплечья у него текла кровь. «Вероятно кто-то из нас с майором промахнулся», – подумал я. Мы остановились от неожиданности, курды вскинули автоматы и, гомоня на своём, окружили заложницу и захватившего её.

– «Говорит, что убьёт, чтобы отпустили его».

– Земляк, скажи своим, чтобы отошли и опустили оружие, я решу эту проблему.

Курд что-то сказал на своём языке, но его не послушали, и не сдвинулись с места.

За спиной раздался резкий голос, и курды повиновались. Обернувшись, я увидел смуглого пожилого курда, чисто выбритый, нос с горбинкой, карие глаза, тонкие губы, которые он поджал. Ему было лет пятьдесят, может чуть больше.

– Делай что хотел, – сказал тот, который говорил на русском.

– А-а-а, – крикнул я и показал левой рукой за спину захватившего заложницу.

Тот, по инерции, повернул голову вправо, я выхватил из-за пояса за спиной «уракен», который при обыске не нашли и не отняли, метнул его в торчащее из-за заложницы правое плечо. Его откинуло от заложницы. Я быстро приблизился, схватил кисть правой руки и выбил нож, затем резко дёрнул его на себя и, сделав подсечку, повалил на спину. Повернул на живот и скрутил ему раненую руку, затем вторую и, быстро выхватив пластиковые наручники, связал его.

– Ты мастер, земляк, я даже не ожидал такого, – произнёс курд, протянул руку, – Исса.

– Поводырь, – протянул руку я и крепко пожал его руку.

– Что это за имя? Поводырь.

– Военное имя.

– Понятно. Идём, командир ждёт.

Оглянувшись, я не увидел того, кто отдал приказ своим бойцам. Курды стали бить ногами игиловца*, что-то крича на своём.