Сокровище волхвов. Роман-фэнтези - стр. 18
Вот ты и попалась, подумал господин Беренгар, растянув в довольной улыбке пухлые губы. Но торопиться не стоило. Он медленно выпрямил спину и на цыпочках спустился в свою комнату.
Набравшись терпения, хоть ему и хотелось немедленно вывести на чистую воду маленькую врунью, он две ночи подряд ходил на чердак и наблюдал сквозь замочную скважину, как Мэй лечит руками раны на спине Руи. А на третью ночь, не скрываясь, распахнул испуганно заскрипевшую дверь и застыл перед детьми в угрожающей позе.
– Ну, что, попалась, белобрысая ведьма?!
Глаза девочки округлились от ужаса, и она прижала ладошку ко рту, словно сдерживая рвущийся наружу крик. Беренгар решительным шагом подошел к кровати и глянул на изувеченную спину мальчишки. К его огромному изумлению он не увидел вспухших, воспаленных, еще сочившихся желтоватой сукровицей красно-бурых полос на спине. Его взору предстали бледные, хорошо затянувшиеся новой прозрачной кожицей, тонкие рубцы.
– Не может быть… – выдохнул он изумленно и уставился на девчонку. – Как это у тебя получается? Ведь эти раны должны заживать неделю, а то и больше. Прошло же всего два дня!
Девочка растерянно пожала плечами, продолжая молчать.
– Пойдем—ка, дитя мое, поговорим. – Сказал лекарь с угрозой и поволок испуганную девочку за дверь, чтобы Руи не мог подслушать их разговор.
– Слушай, Мэй, я теперь все про тебя знаю, я все своими глазами видел, как ты лечила этого мерзавца руками. И вылечила ему раны практически за два дня. Это колдовство, дитя мое! – он погрозил толстым пальцем девочке, нависая над ней всей своей дородной тушей. – Я могу сдать тебя церковникам, а они с удовольствием повесят тебя на площади, на потеху публике и во имя утверждения истинной веры. Ты хочешь этого?
Девочка отрицательно затрясла головой. Ее опять обвиняли в колдовстве, а ведь она всего лишь пыталась спасти от страданий несчастного Руи!
– Вот и я не хочу этого! – внезапно изменил тон голоса хозяин. – Я хочу лишь одного, лечить людей, помогать несчастным, как и ты! Давай же соединим свои усилия, Мэй. Ты будешь лечить руками раны и язвы, ожоги и переломы, а я прикрою тебя своим авторитетом, чтобы никто не заподозрил тебя в колдовстве!
Девочка задумалась, в ее зеленых глазах дрожали отсветы свечи, которую она держала в руках.
– Соглашайся, Мэй, – поторопил ее лекарь, – а не то я выдам твою тайну епископу! Давай, думай скорей своей белобрысой головой!
Но Мэй никак не решалась согласиться. Она слишком хорошо помнила наставления Мельхора, которого считала своим отцом. Взгляд его холодных черных глаз все еще пронизывал ее насквозь, все еще предупреждал об опасности.
Беренгар уже начал терять терпение, как случай помог ему склонить Мэй к сотрудничеству. Утром на кухне лекарь услышал, как служанки испуганно и возбужденно трещали про казнь, которая должна состояться в полдень на рыночной площади. С утра пораньше глашатаи разносили эту весть по всему городу, призывая жителей прийти и посмотреть, как наказывают ведьму, настоящую ведьму.
Господин Беренгар не разделял страсть народа к кровавым и жестоким зрелищам и сам ни за что бы не пошел, но тут, взяв упрямую девчонку за руку, лично потащил ее на площадь.
Вокруг эшафота уже гудела, как растревоженный улей, толпа. Мужчины и женщины, старики и дети нетерпеливо вытягивали шеи, вставали на цыпочки, в попытке разглядеть приговоренную. Из уст в уста передавались небылицы: и рогатая она, и с копытами, и хвост у нее из-под подола торчит! Ужас и нестерпимое любопытство смешались в жуткую, отвратительную смесь, от которой в голове у Мэй стоял нудный, болезненный гул. Ей очень хотелось убежать, спрятаться в какой-нибудь темный уголок, где никто ее не найдет, но цепкие пальцы хозяина до боли сжимали ее запястье. Вырваться было невозможно.