Сокровища старого портфеля - стр. 7
– Ладно, давай тогда так. Отдыхай, делай визиты, управляйся с делами, а попутно вспоминай всё, что с этой историей связано, да записывай. А я пока справки наведу, в Публичной библиотеке посижу, с людьми поговорю. Тут дело и впрямь непростое, а тебе мелькать не стоит, за тобой и следить могут, – заметив его возмущённый жест, Савелий мягко уточнил: – ты, Николаша, со мной не спорь, я по своим газетным делам с какой только шушерой не общаюсь, знаю, что говорю. Ты человек военный, прямой, а я хитрая журнальная крыса, всё больше по закоулкам… Ладно, денька через два-три нагряну. У меня ведь ещё своя работа есть, никто её не отменял! Если заинтересую главного этим делом, оформлю, как редакторское задание, тогда будет полегче.
Савелий пропадал четыре дня. Вначале Николай действительно занимался обычными делами. Навестил нескольких знакомых, ещё раз побывал в военном Департаменте, погулял по городу. На третий день пробовал звонить в редакцию «Одесских новостей», спрашивать Савелия. Разумеется, никто ничего не знал, да и не особо хотел разговаривать. Наконец, вечером третьего дня ему передали записку: «Завтра непременно будь у себя в пять пополудни. Есть новости. С.»
На следующий день ровно в пять, в дверь номера постучали. Николай открыл и уставился на странного человека явно еврейского происхождения: тёмная, с проседью, борода, чёрный длиннополый лапсердак, чёрная же шляпа с широкими полями, из под которой выбивались курчавые пейсы, в руке – потёртый саквояж. Странный еврей живо просочился в номер и озабоченно пробормотал сильно картавя:
– И шо, ви таки не будете закрывать эту дверь? Ви хотите, чтоб уся гостиница видела Изю Гольдмана заходить к русскому офицеру делать свой маленький гешефт?
– Какой гешефт? – оторопел Николай.
– Нормальный еврейский гешефт! – сказал гость обыкновенным голосом, снимая шляпу с пейсами и открывая знакомую рыжую шевелюру. – Закрой уже, в конце концов, дверь. А заодно и рот! – Савка коротко усмехнулся.
– Чтоб тебя! – Николай закрыл, наконец, дверь и мрачно уставился на друга, – Что это ещё за маскарад?
– А то, мой дорогой, что дело это гораздо серьёзнее, чем ты думаешь! Подозреваю, что за мной могли следить, вот я и замаскировался, чтоб никто на тебя раньше времени не вышел! Портфельчик-то твой, оказывается, преинтересная штучка!
– Давай уже, рассказывай, – по-прежнему неприветливо буркнул Николай, – не тяни! И бородёнку свою можешь отодрать.
– То-то, не тяни… Ну, задал ты мне задачку, Николка! А заодно и себе. Я тут порылся по библиотекам, поговорил с людьми, намёками, конечно, поговорил. Таинственная штука – твоя статуэтка.
Как известно, буддизм в Японии – самая распространённая религия. Одна из её особенностей состоит в разделении на множество школ и учений. Для одних главное – это ритуалы, для других – философские размышления, для третьих – медитация и так далее. Одни школы были популярны среди монахов, другие – среди учёных, иные – среди самураев. Эта фигурка древняя и имеет отношение не только к монахам, но и к правителям. Судя по твоему рисунку, на шкатулке были изображены какие-то иероглифы. Конечно, правильно запомнить и затем нарисовать их ты не смог, а это бы значительно облегчило нашу задачу.
Скорее всего, эта фигурка имела для японцев ритуальное значение. Может, они собирались использовать её, как некий защитный талисман, а может, с её помощью хотели одержать победу или поднять боевой дух. И, похоже, что это не просто фигурка. Я всего не запомнил, господин учёный увлёкся и начал оперировать такими терминами, которые даже я со своей профессиональной журналистской памятью не запомнил. Но там шла речь о неких древних школах буддизма, таинственных монастырях, затерянных в горах… Последователи Будды не занимаются стяжанием сокровищ – речь, очевидно, идёт о чём-то мистическом. В общем, не думаю, что военные планировали её использовать, как материальную ценность, это не в японском характере. А профессор очень просил, если у нас будет эта фигурка, обязательно прийти к нему, тогда он сможет рассказать о ней более подробно.