Сокровища Призрачных островов. Карта и компас - стр. 22
– Откуда ты, принц? Где твое королевство?
– Далеко, капитан. Я шел следом за драконом. Там, где драконьи крылья касаются неба, воздух меняется. Я могу это видеть. Дракон привел меня в этот городок, где мне было хорошо и уютно. Волшебный, сказочный городок. Но я не мог остаться.
– Не мог? Почему? – Ярош чувствовал грусть этого человека и совсем не удивлялся его словам: раньше видеть то, о чем говорит принц, могли почти все.
– Потому что я проклят. Никто не даст мне приют. Мой старший брат заклял меня за непослушание. Я изгнанник, Ярош, – Юран обернулся к пирату. – Но ты снял чары, назвав меня по Имени, согласившись взять на корабль. К тебе привел меня молодой дракон.
А вот в это Ярошу поверить было трудно.
– Я не чародей, – покачал головой пират. – Я колдовать не могу. Как бы я снял с тебя проклятье?
– А для этого чародейство и не нужно, – усмехнулся Юран, и в улыбке отразилась его усталость. – Разве в жестокости или в презрении, или в милосердии нет чуда чародейства?
И с этим Ярош не мог не согласиться.
Ярош стоял на капитанском мостике, когда к нему подошел странный мальчишка с изменчивыми глазами.
– Говорят, ты тут всех о прошлом расспрашиваешь, – засмеялся давний. – Правда, капитан?
– Не всех, – уклонился от ответа Ярош. – Но у тебя мне есть, о чем спросить. Где твой черноперый товарищ, например? Либо кто ты сам?
– Мой товарищ к нам позже присоединится, как я уже и говорил, – казалось, его голос не меняется, не озаряется чувствами. – А я… Что ты знаешь о мире, Ярош? О том, каким он был раньше?
И, не дожидаясь слова пирата, ответил сам:
– Когда-то все было живым. И мы, такие, как я, рождались из радости мира. Из морской пены и блеска снега на горных вершинах, из дождя и бури, из ласковых весенних лучей. Духами называли нас юные люди, душой мира и его самым чистым, самым первым творением, называли давним народом… А потом люди объединились, чтобы подчинить мир, переделать его под себя.
– Я знаю эту легенду, – Ярош не перебил его речь, будто кудрявый мальчишка ждал, что он подхватит древнюю историю. – И радость обратилась в разрушение, а любовь – в ненависть. Все силы мира восстали против людей, но люди держались вместе, а власть мира была не безграничной, ибо люди черпали в друзьях и любимых силу для достижения цели, поддерживали друг друга.
И люди выиграли, а целостность мира нарушилась, и смолкло множество голосов. А самые искусные в заклинаниях научились договариваться или ловить тех, в ком воплотилась животворная сила мира, и заставляли их служить себе. Давние тоже воевали между собой: год за годом, столетие за столетием проходили в кровопролитных битвах. И постепенно от древнего народа почти никого не осталось: кто сгинул, кто стал частью земного мира, а кто-то затерялся среди людей.
– Да, Ярош, ты очень хорошо знаешь эту легенду. Странно, ты же пират, а не чародей.
– Так ты все-таки из давнего, забытого народа, – Ярош с уважением смотрел на мальчишку, что был старше и тех деревьев, из которых построили его корабль. – И что давние делают сейчас, когда мир принадлежит людям?
– Путешествуем, Сокол. Собираем глазами красоту мира, еще оставшуюся неприкосновенной. Не чтобы выпить, а чтобы сберечь, – он криво усмехнулся, но странно видеть такую усмешку у ребенка. – А ты не веришь, что я из давнего народа? Тогда загляни мне в глаза.