Сокровища Гипербореи - стр. 16

Едва уловимо повеяло завораживающей свежестью французской парфюмерии.

– Мсье?

Не сразу сообразив, я вскинул голову. Видимо ее аура заняла все окружающее пространство, и потому от недостатка кислорода у меня перехватило дыхание. Зеленая бездна под шелковистыми стрелами бровей поглотила меня:

– Простите, Вы мсье Велихофф?

На ее красивых, цвета спелой вишни, губах лучилась приветливая улыбка, но я не в силах был преодолеть спазм голосовых связок и лишь рассеянно кивнул француженке.

Она протянула мне руку:

– Катрин Дюваль, помощник мадам Леру, Вашего адвоката. Мадам ждет Вас в банке! Прошу в машину….

Я всем нутром ощущал, как завистливые взгляды мужского населения отеля жгли мне спину. Мы вышли к стоянке и уселись в ее кабриолет. Катрин стартовала так, что пока я примеривался, с чего бы начать диалог на перспективу, наша совместная поездка уже подошла к концу.

Плавно вырулив на стоянку перед невысоким зданием с белыми карнизами и скромной вывеской «Банк Сосьете женераль», прелестница мимолетно оглядела себя в зеркальце, словно подозревала, что я своим взглядом мог растопить ее макияж.

Но тени осуждения в ее взгляде я не почувствовал. Напротив, Катрин так мило улыбнулась, напутствуя на благоприятный исход встречи, что сердце мое скакануло куда-то ввысь. Странное дело, сколько лет десятки самых заслуженных инструкторов с полной отдачей бились, приспосабливая мой организм ко всякого рода агрессивным, в том числе и психофизическим, воздействиям, а в итоге этот организм оказался совершенно беззащитен перед комплексом биохимических реакций, запущенных флюидами одного, пусть и очень милого, создания.

Посетителей в банке было немного. А если быть точным, то посетитель был всего один, и седел он в кресле, напротив двери в кабинет, в который направлялась Катрин, а вслед за ней и я.

Силуэт этого худощавого лица мужчины зародил во мне смутное беспокойство, но когда он повернул голову и наши глаза встретились, то меня окатило волной вполне осязаемой тревоги. Причиной тому был все тот же седой ежик его коротко стриженых волос.

* * *

Ни номер Попова в Париже, ни телефоны Задорожного и Лаврова в Москве, не были доступны для связи.

Я выключил свет и распахнул окно.

Ночь уже опустилась над Парижем, но с улиц еще слышались чьи-то неторопливые шаги, изредка доносился смех, негромкие восклицания. Город продолжал жить своей жизнью, но мне до нее не было никаких дел. За исключением тех нескольких его обитателей.

Окна моего номера выходили во внутренний двор, а он был тих. Простояв у распахнутого окна несколько минут, я взобрался на подоконник. Разумеется, с третьего этажа Париж не мог открыться мне прелестью своих иллюминаций, высота не та. Но я не стал расстраиваться по этому поводу – в эту ночь у меня были несколько иные планы.

Сегодняшний совместный с прелестной француженкой визит в банк закончился тем, что после окончательного удостоверения моей личности я стал не только обладателем весьма внушительного лицевого счета в банке, но и получил доступ к банковской ячейке, депонированной моим прадедом. А когда я возвращался к себе в отель, то успел заметить спину человека все с тем же седым ежиком на голове, мелькнувшую в двери соседнего с моим номера.

Разумеется, для одного дня этих странных совпадений было все же многовато. Именно поэтому основательное знакомство с архивом прадеда я отложил на потом.