СОКБЧ и другие приключения Лизы - стр. 15
– То есть человеку стало лучше? – подытожил услышанное Пат.
– Чувствует она себя замечательно, – уклончиво ответил профессор. – Но показания тестов далеки от нормы. И мы не можем дать каких-либо гарантий по продолжительности периода затишья.
– Да, да, да, вы никогда не даёте гарантий, – воскликнул Пат, закатив глаза и откинувшись в кресле, которое закрутилось и отвернуло недовольного начальника ОПиП к стене, скрыв его от глаз позеленевшего Ивана Андреевича. Мужчина определённо уважал древних, но вот конкретно этот вызывал острое желание придушить…
– Ну, видимо, мне нужно переговорить с человеком. Как вы думаете, насколько безопасно для окружающих находиться рядом с этим носителем? Можно ли её выпустить из медкрыла?
– Пока бао спит, – развёл руками Иван Андреевич.
– Ладно. Доложите мне сегодня ближе к обеду о состоянии здоровья человека. Если всё будет хорошо – мы встретимся.
Попавший в организм носителя бао на поздней стадии прорастания делится, образуя новые семечки. Мелкие молодые особи беспрепятственно покидают организм погибшего носителя и отправляются на поиски пустых, ещё не занятых тел. Но впавший в спячку бао полностью неактивен, пока организм носителя достаточно силён, бодр и здоров.
А Лиза чувствовала себя великолепно. Если не считать радуг в небе, которые она продолжала видеть. Сейчас девушка сидела на подоконнике и разглядывала покрытый белым покрывалом снега безмятежный пейзаж. Очень хотелось избавиться уже от этой больничной пижамы и выбраться на свободу. После той ночной прогулки прошло уже три дня. Теперь за девушкой, пусть и ненавязчиво, но наблюдали. В коридоре, кроме Марии Александровны, постоянно находились парочка военных и медбрат.
Каждый день девушка сдавала анализы и проходила разнообразные тесты. Ничего особенного, но очень утомительно. Хотя, вернувшись потом в палату, она могла спокойно смотреть телевизор, который ей заботливо предоставили, а также рисовать – Лизе вернули её личные вещи. Всё, кроме телефона. Сказали, что база эта секретная, и потому обычным смертным средства связи здесь не положены. Девушке объяснили, что везде, куда надо, сообщили о том, что она находится на карантине. Поэтому проблем с работой и учёбой не должно было вроде как возникнуть. Лизе ничего не оставалось, как поверить на слово.
Дверь в палату распахнулась, пропуская тележку с завтраком и улыбающуюся Марию Александровну.
– Доброе утро, Елизавета! Как чувствуешь себя сегодня? – спросила медсестра, прикатив тележку к столу и расставляя горячие тарелки.
– Доброе утро, тёть Маш, – улыбнулась Лиза. Они с женщиной уже как-то сдружились, часто по вечерам вместе смотрели фильмы. – Да нормально. Только вот есть не очень хочется, – спрыгивая с подоконника и направляясь к столу, виновато призналась девушка.
– Пару ложечек, Лиза. А потом компот, – согласилась женщина, доставая с нижнего яруса тележки большой пятилитровый термос.
Пока Лиза ковыряла ложкой рисовую кашу, медсестра измерила ей давление, температуру и тревожно нахмурилась – 25 градусов. Такой низкой ещё не было. Почти как температура воздуха в комнате, – взглянув на градусник, подумала женщина. Положила руку на лоб девушки, та послушно замерла, пока Мария Александровна, не доверяющая этой «электронной чертовщине», пустила в ход проверенные способы.