Согрей моё сердце - стр. 14
– Ябл…
Огромная горячая ладонь Сириуса закрывает рот, не давая мне выкрикнуть кодовое слово. Возмущённо мотаю головой, амбал сильнее прижимает к своей груди и, склонившись к уху, шепчет:
– Это не тот случай. Прими корону.
Алькор поднимается, Одхан подходит ещё ближе. И они закрывают меня от остальных взглядов.
– Если ты не возьмёшь бремя власти в свои руки, начнётся смута. Остальные сыновья Церебры мигом прилетят сюда и начнут рвать планету на куски, – увещевает таллиец.
Одно поняла точно. Эта троица в связке. И холодный Алькор, и горячий Сириус, и рогатый Одхан. Пихаю локтём сеатца. Он выпускает и отходит на шаг назад. Откинув волосы, снимаю тиару принцессы, вручаю Сириусу. И, расправив плечи, перепрыгиваю босыми ногами сломанные ступени к трону. Поднимаю кровавый скипетр и сажусь на бабушкин трон.
Алькор бежит за мной, обходит кресло и надевает на голову массивную корону. Жёсткий металл больно впивается в черепушку. Обруч сильно давит на виски, морщусь, чувствуя пульсацию в мозгах. А от тяжести еле держу голову ровно.
– Да здравствует королева Ведана Карлис! – громогласно рявкает Алькор.
– Леонова! – цежу сквозь зубы.
– Да здравствует королева Ведана Леонова! – тут же исправляется советник.
Присутствующая королевская гвардия тут же оттесняет остальных и, молчаливо обойдя меня, замирает за спиной. Остальные придворные мужчины склоняют голову, бьют кулаком по груди. Женщины садятся в глубоком реверансе. Они приняли меня как правительницу? Без слов и споров. Без грызни и возмущённых шепотков? Осторожно киваю, только чтоб шею себе не сломать. И ахернарцы разгибаются. Смотрят пристально, ждут хоть каких-то слов? А что сказать? Я по природе молчалива, тем более ненавижу выступать на публике.
– Поллукс! – зову дворецкого, обводя взглядом зал, набитый существами.
– Да, Ваше Величество? – мужчина возникает сбоку.
– Позаботься о моей бабушке и об остальных телах, – отдаю первый королевский приказ.
Дворецкий тут же передаёт распоряжение слугам и приглашает роботов. Тело бывшей королевы аккуратно поднимают и кладут в стеклянную капсулу. Задумчиво провожаю взглядом удаляющийся гроб с женщиной, которая была мне родственницей. И жалею только о том, что она так и не научила меня быть королевой.
Пока в зале прибираются, ко мне на помощь выходят два старших советника. Они подходят ближе и, склонившись, просят взять слово. Опять осторожно киваю. Нет, ну теперь я понимаю бабулю. Носить эту корону очень энергозатратно, и лучше не делать резких движений, так можно и голову потерять. Я вот всего десять минут сижу в ней, а чувствую, как в глазах темнеет от неприятного давления.
– Церемония прощания продлится три дня, – начинает говорить мужчина, который в начале бала принёс подушечку с моей тиарой. – После похорон представим Вас официально народу и проведём коронацию. Отбор на ваше усмотрение. Захотите назначить незамедлительно – устроим. Захотите придержать траур – отложим на месяц.
Поднимаю руку, призывая советника замолкнуть. Мужчина тут опускает глаза и замолкает.
– Оставьте нас! – медленно поворачиваю голову, бросая взгляд на стражу за спиной.
Телохранители и слуги тут же выполняют приказ. Выпроваживают гостей и удаляются сами. В разгромленном зале остаются только семеро мужчин, включая посла и Сириуса.