Собственность заключенного - стр. 11
Изо всех сил стараюсь не показывать своего страха, когда, должно быть, тот самый Захар пристально меня оглядывает. Даже не так, ласкает взглядом, чтобы потом вынести мягким голосом вердикт:
— Хороша журналисточка.
Из-под ресниц поглядываю на
крупного мужчину. И, в отличает от многих заключенных, у него ровные здоровые зубы. Приятные черты лица, едва тронутые сединой черные как смоль волосы. Красивый мужчина. Сходу и не определишь возраст. Явно не молод, но и не стар.
Я ожидала, что этот Захар будет старым толстым извращением с золотой цепью на шее и татуировками. Но у него нет золотой цепи, так же как и видимых татуировок. Солидные дорогие штаны, простой синий пуловер и дорогие модные туфли на ногах.
Этой комнате он подходит, но тюрьме? Едва ли. Как павлин в курятнике. И он и эта комната.
— Как тебя зовут, красавица?
Даже при всей этой «любезности», я чувствую от мужчины скрытую угрозу. Если Дамира я сравнила бы с тигром, то Захара с удавом. Такой же скользкий. Он наблюдает за своей жертвой, а потом нападает и душит. Его тактика более изящная, что ли. Любитель красивых историй.
В горле стоит ком, неосознанно кошусь на Дамира в поисках поддержки.
— Не на него смотри, а на меня, — резко выпаливает Захар, отчего я дергаюсь и поднимаю глаза, встречаясь с мужчиной взглядом.
— Женя, — едва слышно выдавливаю.
— Громче.
— Кхм, — прочищаю горло, после чего более уверенно произношу: — Женя.
Он не отпускает мой взгляд, удерживает его, точно гипнозом. Сердце выскакивает из груди от волнения. Нет, не приятного. Волнения от которого тебе хочется содрать с себя кожу, чтобы его не испытывать.
— Как ты здесь оказалась, Евгения?
Евгения… У меня так разве что в документах записано. Никто и никогда не называет меня Евгенией.
— Случайно.
— Мне из тебя слова клещами вытаскивать? — пытливо вскидывает бровь. — Я могу.
Я даже не сомневаюсь, что может…
— Я запаниковала. Запуталась в дыме и побежала не в ту сторону, — честно отвечаю.
Захар долго молчит, обдумывая мои слова. Потом хмыкает и бросает:
— Верю, — снова выдерживает паузу. — Ты счастливица, Евгения. Ты цела и относительно невредима. Поразительное везение. Если выберешься, советую сыграть в лотерею, — наградив меня сладкой улыбкой, он наконец-то отпускает мой взгляд. После чего обращается к Дамиру. — Что, понравилась?
— Та что ты церемонишься, Захар! — вклинивается в разговор полный мужчина, сидящий по правую сторону от него. — Пустить девку по кругу, и дело с концом!
Губы начинают дрожать, и мне силой удается сдержать слезы, которые наполняют глаза.
Нет, только не это!
Захар не ведется на провокацию. Волком зыркает на наглеца, что посмел влезть в разговор, и тот сразу теряет свой запал.
— Я ее отбил. Никто не был против, когда я забрал ее себе.
— А кто будет против, когда ты Хмурого превратил в сплошное кровавое месиво? — ехидно замечает Захар. Он выглядит донельзя довольным, точно поймал на крючок золотую рыбку. — Сильно так нужна?
— Хочешь себе? — вопросом на вопрос отвечает Бахметов.
— Почему бы и нет. Не могу понять, — прищелкнув языком, изрекает, — что-то за медсестричку свою ты так не переживал.
Медсестричку? Они тут что, еще и романы успевают заводить?
Удивленно вскидываюсь, когда Дамир невозмутимо бросает:чт
— Медсестра меня не сдавала ментам.