Собственность миллиардера - стр. 8
Почему Ермолов казался еще более угрожающим, чем когда-либо прежде, в то время как его голос звучал дружелюбно?
Несколько мгновений мы стояли в тишине. Пристальный взгляд мужчины обжигал мою плоть, а я в свою очередь сверлила дыру в паркете.
— Что ж, больше не смею отвлекать вас от дел, Валерия Александровна, — учтиво сказал Ермолов и вышел из спальни.
***
— Герман Давидович, ваш ужин готов, — объявила я, остановившись в дверях его кабинета.
Приготовленную мною сырную запеканку вряд ли можно назвать ужином, поскольку время переваливало за полночь. Я провела за кухонной плитой последние четыре часа, пыхтя над кулинарным деликатесом, рецепт которого откопала на одном сайте английских блюд. Мне следовало заняться изучением учебного материала, но я не рассчитала, что на сотворение ужина Германа Давидовича уйдет уйма времени и переведенных продуктов.
Ермолов поднял подбородок и посмотрел на меня ледяным взглядом.
Упс. Вероятно, я не вовремя?
Мужчина расстегнул верхнюю пуговицу черной рубашки и коротко кивнул, просигнализировав, что я могу идти.
Герман Давидович предпочитал располагаться за кухонным островком, что делало бессмысленным нахождение в квартире большого обеденного стола. Расставляя столовые приборы, я услышала стук каблуков дорогих туфель мужчины по деревянному полу. Обернулась и бессознательно поприветствовала босса усталой улыбкой. Следовало ожидать, что он не ответит мне тем же, а лишь наградит очередным холодным взглядом, задержав его чуть дольше обычного.
— Я приготовила запеканку с сыром. Надеюсь, вам нравится английская кухня, — негромко проговорила я и поставила перед Ермоловым тарелку.
Он вновь кивнул, так и не сказав, доволен ли моим выбором блюда, или нет.
Ох, меня жутко раздражало… нет, я ненавидела тот факт, что его было чертовски сложно понять. Сегодня Герман Давидович мил и улыбчив, завтра — будет выглядеть так, словно сдерживает себя от желания чем-нибудь запустить в мою голову. Он сладко манил заботой, и вдруг резко толкал назад.
Я воспользовалась моментом, пока Ермолов был занят монотонным поеданием запеканки, и пристально буравила темную макушку его головы пытливым взглядом, ощущая, как с наблюдением во мне нарастала тревога. У него что-то произошло на работе? Все-таки, большую часть времени Герман Давидович отзывчив и даже умудряется шутить.
Закусила нижнюю губу, сдерживая порыв «не-суй-свой-нос-не-в-свои-дела» за плотно стиснутыми зубами.
Что бы там ни было, это не имело ко мне никакого отношения.
Несмотря на очевидную доброту босса, мы не являлись с ним друзьями.
— Очень вкусная запеканка, Валерия, — произнес Ермолов. Он взглянул на меня снизу-вверх утомленными глазами оттенка горького шоколада, позволив намеку на улыбку скользнуть по его губам.
На секунду у меня перехватило дыхание.
Я размышляла в молчании, что же заставило Германа Давидовича неожиданно измениться в лице, сменив грозность, недоступность на безмятежность и открытость. Неужели моя запеканка? В таком случае я готова делать ее хоть каждый вечер, снова и снова, если это даст мне гарантию и дальше лицезреть его искреннюю, легкомысленную улыбку, настолько редкую и труднодостижимую, что я бы сравнила ее с сокровищем.
Внезапно я подумала о ящике, набитом эротическими игрушками. Мое сердце пропустило пару ударов, под ложечкой все сжалось. Я приложила ладонь к вспыхнувшей щеке и мгновенно отвела взгляд от Ермолова.