Собственная Е.И.В. Кощея Канцелярия - стр. 16
Михалыч выгнал нас из вагончика мол, ругайтесь в зале сколько хотите, а мне тут не мешайте, а сам принялся что-то терпеливо втолковывать бесенятам, перемешивая технические термины с матерными и вскоре внутри всё начало греметь, стучать и громыхать, а я нетерпеливо расхаживал около двери поглядывая почему-то со злостью на несчастного скелета.
Через полчасика Михалыч закончив, позвал меня и гордо протянув руку к генератору, торжественно произнёс:
– Вот!
На краю постамента стоял генератор, к валу которого была прикреплена изогнутая ручка. Я походил вокруг, подергал ручку, вроде крепко. И крикнул скелету:
– Эй, служивый, иди сюда!
Кое-как объяснив ему, что от него требуется я, сильно жалея, что у меня нет вольтметра, перекинул провода от лампочки под потолком к генератору и кивнул скелету:
– Давай. Крути всё быстрее и быстрее, а когда махну рукой, прекращай ускоряться и крути с одной силой. Понял?
Скелет кивнул и взялся за рукоятку.
Скрип от его костей стоял просто невыносимый! Сам генератор работал довольно тихо, а вот скелет издавал настолько противные, громкие звуки, что мы с Михалычем не выдержали и скоро уже стояли, заткнув ладонями уши. Руки скелета, крутившие генератор, от бешеной скорости просто слились в один дрожащий круг, но он неутомимо продолжал свою работу. Похоже, зря я не поверил Кощею, усомнившись в силах скелета.
В общем, получилось. Лампочка светила ровно, без миганий и вроде с той же яркостью, как и раньше. Комп работал без проблем. Если напряжение и колебалось немного, то фильтры, через которые шло питание, сглаживали его и выравнивали до нормы.
Вот только этот звук…
Уже потом, когда мы переехали, генератор с Дизелем я определил в свободную комнату, а провода пробросил в кабинет к компу, благо проводов у меня хватало. Звук тихим стал и днём я на него внимания не обращал, но утром…
* * *
Вот так, уже скучая по Дизелю я, во главе нашей команды и отправился на завоевание Лукошкино и окрестностей.
Маша несла изящный дамский саквояжик, Михалыч взвалил себе на хребет мешок с нашей одеждой и прочими «только самыми необходимыми» вещами, а я шел с пустыми руками, как и положено важному начальнику. Зато гремя медалями при каждом шаге так, что обзавидовались бы все звонари Лукошкино, если бы их, конечно, зачем-то занесло к Кощею.
А Кощей уже ждал нас.
– Где вас носит? – рявкнул он. – Работнички, мать!
Глаза его горели красным светом, и вызывало это, очень неуютное ощущение.
Я стал по стойке смирно, выпучив глаза и высунув от усердия язык. Михалыч придавленный мешком, согнулся еще ниже, отбивая земной поклон и только Маша, с рассеянным видом любовалась облаками.
– Ладно, – проворчал Кощей, разглядывая нас. – Михалыч, чем ты там мешок набил?
Глаза Кощея плавно пройдя весь спектр, из красных стали обычными синими. Нет, в смысле, не голубенькие они были, как у добра молодца, а светились синим, жутковатым светом.
– Ить… Всяко разное. Полезное, – прохрипел Михалыч, силясь выпрямиться.
Кощей махнул на него рукой и поправил мне фуражку:
– Орёл! Вылитый генерал!
Отдайте мои джинсы и майку! Эх.
– Марселина, сарафан себе подобрала? С кокошником, – Кощей довольно мерзко захихикал, а потом серьёзно добавил: – Косу заплести не забудь.
Машу передёрнуло.
– Ну, Канцелярия, не подведите! Держи, Федор Васильевич, – Кощей протянул мне небольшое зеркальце в резной деревянной оправе, – для связи. Потрёшь его пальцами и зови меня.