Размер шрифта
-
+
Собрание сочинений. Т. 3. Глаза на затылке - стр. 12
вве и вниз
вдруг повис
в све зари —
изнутри
весь вибрир
тарной струн …
я – Гарун
аль-Рашид
я в хурджин
был зашит
в эту про
меня бро
(а глаза
завяза)
и крича
от отча
в пустоте
я взлете
стрекоза
стрекоза!
О Алла! —
я открыл
силу крыл
и жела
красота
мне яви
и в экста
от любви
весь дрожа
я в воде
отража
как в слюде —
и вибрир
вижу мир
в сто зерка —
так сверка
бо и во —
шебалство!
шебалство!
в облака
на зака
мы мелька
возника
мы – свече
предвече
шуйки-че
люсти-че
всевозмож
льки и мош
мельтеша
мы толчем
О душа! —
ты о чем? —
соберись
и серебрис
бристый ша
и спеша
стать одним
бристым ша
мы подним
в млечный дым
О душа! —
в млечный дым
я – не мух
я – халиф
мир и дух
восхвалив
в свете лу
полечу
по лучу
на восток
в Шамбалу —
в том саду
мой цветок
я найду —
но еще
я подум
стать ли мне
челове
ПЕСНЬ ОДИНОКОГО КОМАРА
О-
дин
ди-
тя
тя-
ни
нить
парк
мерк
окн
свет
гон
ветр
пруд
над
вбок
ночь
в зерк
глаз
сверк
рук
плеч
лечь! —
вдруг
звук
– гнусь
прочь
брысь!
темь
лес
там
нас
тьма
О-
дин
тон —
стон
здесь
весь
грудь —
петь!
– пи-и-ть
впи-и-в
в жи-ив
плоть
вновь
тут
гнев
зуд
хлоп
в лоб
кровь
труп
как
мал
ко-
мар
НА СМЕРТЬ ПУДЕЛЯ
пудель наш корич
шайший наш Рик-Флип
в одноча погиб
чем и возвелич
умер делика
кончился достой
лишь глаза зака
– стой Рикуша! стой! —
но встряхнулся весь —
и уже не здесь
в небесах архан
радостно маха
шистыми хвоста
ша твоя чиста
приумно талан
ты плывешь мой пу
в пеструю толпу
праведных соба
все они тебя
дружелюб обнюх
а на райской кух
постоянно пах
жареной пече
морем крем тече
айсбергами – сахр-ррр!
полдень неподвижн
здесь в саду под вишн
двое в две лопа
гилу мы копа
корни вылеза
корни выреза
места надо ма
меньше чем младе
бу удобно зде
под зеленой вишн —
вот ты и лежишь
будто задрема
и сверну колеч
как во чреве вечн
лежа на подстил
дыш с одыш и част
всех ты нас простил…
страшен и зубаст
ты агонизи
помутнели зра …
ну! ползи ползи
задыха от ра
в све и пустоту
тягиваясь весь
ступа на усту
выше выше лезь!
ты уже высо
в космосе повис —
в блеске серебрис
каждый волосо
преданно скулишь
не робей малыш!
между звезд скользя
ты плывешь все выш
к новому Хозя
МОНО
не помню сколько зим и ле
облез и побеле
сим-па-воч-ка – один акте
ходил – не помню кто
так тоже вочки на уме
а сам такая мер
такой склеро – покаме вспом
уже забыл о ком
разбито с-кло – там через двор —
досчатая убор
с постели вста – боли живо
какое-то живо
пальто наде себе помо
но там я был по-мо
рука сама сжима костыль
туда веди – в кусты
стегни скорей ширинку свол
зачем сюда привел?
а ночью све – один в уме —
бесхозные предме
салфе буфе очки и ша
две маленьких лоша
левизор соски «ассорти»
сосавица с карти
надев пиджу лежу – дрожу
и ржу – такая жу
за окн – фона – и через дверь
фигур – идет в убор
деяльник хонько теребя
нащупаю себя
рук-а в рук-ав сук-но добр-рот
ключ-чица под-дбород
не вспом…
напильник сволочье! —
небритый… ухо – чье?
как будто лопнула пружи
и всё во мне дрожи
или о кафель шлеп часы
и всё внутри рассы
сейчас я вспомню все собы
какие?.. все забы
стака стека вода? куда?
отдайте жи ! отда
ЮНОША-ДЕБИЛ
на набереж на сту
всегда сиди деби
он хочет всех люби
он смотри в даль пусту
кривленно-длинной ше
почти что отделе
стремленный в мо зеле
а если о душе —
ма молится влюбле
и если скажет ма
всё может понима
пах пченая лбаса
ма чистит для него
на пляж глядит часа
кивая голово
раздумывает роб
на лнце лежит в короб
голышиков набо
такие все серьез
вот срежут прутик – розг
Страница 12