Собрание малоформатной прозы. Том 12. Ужасы, мистика, фантастика, криминал, современная проза - стр. 17
Отшельник
На небольшом необитаемом острове, где нет ни крупных хищников, ни ядовитых гадов, я, обследуя в первый же день своего прибытия туда его окрестности, неожиданно повстречал одинокого самца обезьяны неизвестной породы.
Никогда в жизни я не видел у представителей животного мира такого мудрого взгляда!
– Я отшельник, – явственно прочёл я во взгляде этого диковинного существа.
«Сказав» это, «Отшельник» отвернулся градусов на десять вправо, прикрыл глаза и погрузился в долгую медитацию. Точь-в-точь, как это делаю обычно я сам, давая понять неинтересному мне человеку, что мне не до него, что я занят очень важными мыслями.
Я ушёл на другую часть острова и также погрузился в медитацию. Я тоже хотел стать отшельником.
Прошла неделя. Никто не нарушал моего полного одиночества. Я проводил целые дни в молитве, терпеливо ожидая «просветления», но оно ко мне не спешило. Моё терпение вознаграждалось пока лишь тем, что мне стали открываться такие осмысления давно знакомых мне молитвенных слов, которых я прежде не понимал. Например, что стоит за такими молитвенными словами, как «Богородице Дево, радуйся, Благодатная Марие, Господь с Тобою»?
Известно, что каждая женщина чувствует себя более защищённой, когда рядом с нею сильный мужчина, готовый прийти ей на помощь.
А когда рядом с женщиной Сам Господь?
Кто может сравниться с Ним в силе?
Не Он ли самая надёжная защита для слабой женщины?
Не это ли повод для самой прочной и беспредельной радости?
А как поётся в Тропаре Пасхи «Христос воскресе из мертвых…»?
Какие силы вливаются в тело Христа в минуты его воскресения?
Даже после долгой и тяжёлой болезни, когда человек лишь побалансировал на краю между жизнью и смертью, он иначе чувствует своё тело, чем прежде. Силы начинают вливаться в него в таком ярком обновлении, таким торжествующим гимном, какой невозможно выразить никакими словами! Только слёзы неописуемого восторга более всяких слов отражают такие чувства!
И я уже по-иному начал произносить привычные молитвенные слова, проникаясь беспредельной радостью Богородицы, обливаясь слезами неописуемого восторга, воскресающего Христа.
В меня стало входить предчувствие грядущего просветления. Но не было рядом мудрого, всё знающего наставника, чтобы, взяв меня за руку, провести сквозь охранный мрак, через заповедные завесы к свету таинственной Истины. Я понял, что обречён на пожизненное топтание вокруг да около стен невидимых физическому зрению, неодолимых для физических сущностей и для неподготовленных душ. Быть может это горькое осознание сокрушило мои силы, быть может к этому добавились и иные патогенные факторы, но я впал в состояние, затягивающее меня в водоворот горячечного бреда, в глубины гибели.
Первое, что я увидел, вынырнув из гибельного водоворота бредовых галлюцинаций, был облик мудрого старца, отпаивавшего меня тёплой жидкостью, вязкой, терпкой, источающей аромат неведомых мне растений. Я сразу узнал в нём «Отшельника», скрывавшегося от меня за обликом одинокого самца обезьяны неизвестной породы.
«Учитель! Не оставляй меня! Выведи меня сквозь охранный мрак, через заповедные завесы к свету таинственной Истины!» – обратился я к мудрому старцу.
Старец молча качнул головой вправо-влево, принял облик мудрой обезьяны и, прикрыв глаза, погрузился в долгую медитацию.