Соблазненные луной - стр. 36

– Нет. – Он взглянул на меня, почти забытую за их переговорами. – Прости, Мерри, но я не откажусь от ее смерти. – Рис снова повернулся к Дойлу: – Поверь, мертвая Сиун для нас много лучше, чем Сиун живая.

Дойл махнул рукой:

– Как хочешь.

Рис протянул руку застывшему у кровати Китто:

– Давай покончим с этим.

Китто замотал головой.

– Не могу…

– Можешь, – сказал Рис и поманил его. – Идем.

Дойл протянул мне руку:

– Мередит, давай уберемся подальше с линии… огня. – На последнем слове он помедлил, словно подыскивал определение.

Я подошла к нему, осторожно пробравшись между Китто с его мечом и Рисом.

Рис обнажил меч и бросил ножны Дойлу; Мрак поймал их не глядя, одной рукой. Та ладонь, которой он держал меня за руку, была самую чуточку влажной. Дойл был встревожен. Чем?

Я чего-то не знала. Не знала, что здесь такого опасного, – но если Дойл из-за этого дергался, то мне, наверное, надо было знать. Я принцесса и – предполагается – когда-нибудь стану ими править, но как случалось слишком часто, дело выходило за рамки моей осведомленности. Если б я не касалась руки Дойла, я бы и не заподозрила, что он встревожен. А значит, гоблины и подавно ничего не подозревают. Пусть так и остается.

Рис занес длинный серебряный клинок для размашистого удара сверху вниз. Сиун взмолилась:

– Царь, мой царь, спаси меня!

– Когда-то я предложил тебе секс с ним и его плоть, Сиун. Я не велел тебе его уродовать. – Кураг в последний раз погладил мохнатую спину и отступил назад. – Можешь убить сидхе – убей, но не издевайся над ними, если потом оставляешь их жить, – потому что они не забудут и не простят.

Кураг глянул на Риса.

– Она твоя. – Он не был рад этому обстоятельству, но и не особенно горевал. Не думаю, что Сиун была как-то ему дорога. Он пытался выручить ее только как одну из подданных, не больше.

Сиун попыталась было просить пощады у Риса, но, протянув к нему руку, она выгнулась вверх и открыла груди. Никогда и ни за что я не хотела бы нарваться на взгляд, которым ответил ей Рис.

– Помнишь, что ты заставляла меня с ними делать? – спросил он голосом, способным поджечь стены.

– Нет, – сказала она, и протянула к нему жуткую руку, и открыла жуткий рот, и взмолилась о пощаде.

– А я помню, – выронил Рис, и клинок мелькнул молнией. Спина под мечом хрустнула, как пластик, и я поняла, что скелет Сиун, каким бы он ни был, явно отличался от скелета сидхе. Но кровь у нее все же была красная.

Рис рубил гоблинку будто дерево, но дерево дать сдачи не может, а вот гоблин… Черная нога со шпорами размером с хороший кинжал прорезала халат Риса и задела кожу. Второй удар распорол ему бок, и страж остановился, зажав рану рукой.

Китто подскочил и ударил пока еще чистым серебряным клинком по ноге раньше, чем она успела еще раз достать Риса. Он отсек ногу одним ударом, она отлетела на ковер. Дойл отставил меня подальше, и я охотно подчинилась.

Холод шагнул вперед – наверное, чтобы присоединиться к схватке. Дойл преградил ему дорогу ножнами от меча Риса. Он дважды качнул головой, и Холод остался стоять с нами, схватившись рукой за запястье другой руки, словно иначе не мог удержать себя от желания помочь Рису и Китто.

Китто безумно, пронзительно кричал. Это был, наверное, боевой клич, но клич проклятых, отверженных и искалеченных, восставших против господ. У меня от него волосы поднялись дыбом; я прижалась к Дойлу. Страж молча меня обнял, не отрывая глаз от схватки.