Соблазн - стр. 19
«...её любовнику» проглатываю я, но он читает по взгляду.
– Слушай сюда, Державин... – слетает с него маска невозмутимости.
Хватает меня своей клешнёй за футболку. Мой кулак машинально сжимается. Отталкиваю его в плечо.
– Я тебя, сучонка, по статье уволю, если ты по-хорошему не понимаешь! Я же всё знаю про вас...
– Что ж ты такой нервный, Тихорецкий? Вроде от меня к тебе она ушла, не наоборот. Да и ты в нашу постель залез, не я в вашу. Или всё-таки не идиот и понимаешь, «что, как и почему»?
Пространство между нами взрывается животными инстинктами. Совершенно неожиданно славливаю подачу в скулу, и рефлекторно и слепо вколачиваю кулак ему в лицо в ответ. Делаю пару шагов назад, чтобы остыть и остановить эту бессмысленную и глупую сцепку.
– Нахуй она мне теперь не нужна. Можешь землю рогами не копать, Тихорецкий.
– Ты же мне нос сломал, кретин!
– До свадьбы заживёт! – хмыкаю я цинично.
– У меня же конференция!
– А нехуй кидаться рогами на грейдер.
– Рога-то у тебя, Державин, – мстительно.
– По всем канонам должны быть. Но что-то пошло не так, да? Иначе бы ты не суетился.
Смотрю на часы. Чёрт! Пациент же.
Оборвав этот разговор, сажусь в тачку. Выезжаю на дорогу, набирая Альбину.
– Стеф... доброе утро. Спасибо, что перезвонил.
– Я не перезвонил. Уйми своего оленя, ясно?
Скидываю.
На ресепшене меня встречает Зоя.
– Я в кабинет к Вам отправила.
– Правильно. Халат...
Подаёт мне выглаженный короткий халат и сложенные форменные брюки.
– Степан Дмитриевич... – шепчет она, – на скуле... ммм... ссадина... Где же Вы так?
– Твою мать. Мирамистин мне занеси, и пластырь. Пожалуйста.
Иду по коридору в кабинет, Зоя семенит рядом, зачитывая мне жалобы пациента.
– Понял, – открываю дверь кабинета, – и никого не записывай после четырёх. У меня вызов.
– На дом?
– По всей видимости – да.
Чем ближе к четырём, тем сильней у меня мандраж. Какого я согласился на это? Я то хватаюсь за телефон, собираясь позвонить ему и отказаться, то наоборот, пускаю как пацан слюни от предвкушения, что... что? Ведь я же не собираюсь? Я просто сделаю массаж, да?
Ловлю своё отражение в зеркале. Как гопник с разбитым лицом!
Ха... Понравиться ей хочешь?
А вот хочу!
Замужняя дама...
Всё равно хочу. Без всяких продолжений. Хочу словить те самые гормоны-феромоны, услышать, какой у неё голос, как она разговаривает, посмотреть, как двигается, ощутить запах... Зарядиться от этой сногсшибательной батарейки. Меня выкачали до нуля... А источники попроще типа Зои не срабатывают.
И в четыре, быстро ополоснувшись в душе и переодевшись в футболку и джинсы, я закрываю кабинет и отдаю ключи на ресепшен.
– Стеф...
Разворачиваюсь.
– Что?
Но на ресепшене звонит телефон, и Зоя берёт трубку, отрицательно качая головой. Будет что-то срочное – позвонит.
Ильницкие живут в элитном коттеджном посёлке американского типа – невысокие заборчики, обширные газоны, одинаковые, как под копирку, дома, отличающиеся только количеством цветов у входных дверей, формой бассейнов и стоящими на парковках тачками. Пару раз был здесь. Родители моих маленьких пациентов просили приехать на дом. На входе охрана. Называю адрес и фамилию. Пропускают.
Пустые, чистые, но словно немного выхолощенные улочки. Небольшой супермаркет. Пара подростков на скейтах навстречу. Рассекают прямо по проезжей части. Скидываю скорость, останавливаясь у нужного дома.