Собачья работа - стр. 2
В том первом бою наших, новобранцев, полегла, считай, половина. Командиры рассудили здраво – зачем ставить на передний край ветеранов и рисковать опытными воинами, каждый из которых в бою стоит трех-четырех неопытных бойцов? Уж лучше пожертвовать новичками. Свое дело они в любом случае сделают – остановят конницу и подадут опытным воякам остатки вражеского войска тепленькими. А кто выживет – те и есть самые настоящие бойцы, достойные того, чтобы стать ветеранами. Помню, все тогда удивились, что выжила – я. Одна из всего десятка. Потом меня новый десятник выделял и ставил в пример новобранцам – дескать, учитесь, даже какая-то девчонка выжила, вот и у вас все должно получиться. И новички жадно смотрели мне в рот – а каково там, в настоящем бою?
Да, было время! А теперь…
Теперь война закончилась. И наемники, те, кто выжил, подались кто куда. У кого был дом – вернулись домой с деньгами и трофеями. А кому больше нравилось воевать, остались. И день-деньской сидели в «Кровавой Мари». Те, кто хотел недорого купить «меч» или «кинжал», знали это место и частенько наведывались за живым товаром.
Ко мне не подходили. Не только потому, что я – женщина. Просто я… не такая, как все.
…Мне больно сюда приходить. Больно и тяжело сидеть вот тут, в углу, над своей кружкой пива и миской простой «ветеранской» каши. Это такая же перловка, какую нам варили на фронте, только в этой иногда, кроме лука, попадаются и другие овощи. Хозяин, видимо, считает, что отдает нам таким вот странным образом дань уважения – дескать, и мы помним. А я этой перловки на две жизни вперед наелась, от одного вида тошнить начинает. Но не ходить в таверну не могу. Все-таки привыкла к этим запахам, к этим голосам, к прорывающемуся через каждое слово мату. Сама такая – Яница на меня сердится, говорит, что пора переучиваться, то и дело поправляет, как маленькую. А я не могу… И прихожу сюда просто отдохнуть душой – в том числе и от жалостливо-брезгливых взглядов, за которыми иной раз проглядывает откровенная ненависть. Здесь на меня тоже посматривают с жалостью, но – уважительной. Здесь я все-таки ветеран. Хоть и не самый желанный. Здесь мне кивают здороваясь те, кто на улице, часом раньше или позже, пройдет и не заметит, а то еще и начнет поддакивать идущей рядом супружнице: «Да-да! И как она так может? Кому она нужна!»
…Нет, не буду думать об этом! Вон уже слеза в пиво упала!
Пиво, кстати, в «Кровавой Мари» подают отменное. И бесплатное – всем ветеранам без разбора, в любых количествах. А по выходным еще и кормят просто так. Хозяин занимается благотворительностью не только от широты душевной – тут бывшие наемники частенько находят себе клиентов. А процент с контракта всегда идет ему. Вот и приманивает тех, кому не по душе мирная жизнь, кто просто к ней не привык. Или не хочет привыкать.
Война кончилась совсем недавно. Еще только-только делают свои первые шаги детишки, зачатые после нее вернувшимися отцами. Еще не все вдовы перестали ждать и надеяться. Еще не все разрушенные города восстановлены, и в деревнях полным-полно опустевших хат. А на полях кое-где еще можно найти непогребенные останки людей и лошадей. Все ценное с павших давно поснимали, вороны и одичавшие собаки объели мясо с костей. Уцелевшие селяне хоронят их понемногу, очищая поля для пашни. Страна восстанавливается. Но не все раны заживут. Моя как раз такая.