Собачий рай - стр. 14
Когда Жора вышел в туалет, Варвара Сергеевна без обиняков попросила мужа провести мальчику психологическое тестирование.
Ей хотелось быть уверенной в том, что, в отличие от матери, он социально не опасен.
– Варя, я не детский психолог! Я лечу взрослых, клинически нездоровых людей. И кто это, черт побери, такой? Может быть, ты для начала объяснишь, чье это чудо и откуда оно взялось?
Самоварова решила сказать правду – но только ту, что лежала на поверхности.
– Помнишь, почти шесть лет назад, в год пожара в нашей квартире мы справляли Новый год у меня? С Анькой и Олегом? Они еще тогда объявили, что поженятся и что Анька беременна, – быстро шептала она, понимая, сколь глупо выглядит ее поведение в глазах доктора, который, судя по его почти немигающему взгляду, уже не понимал ровным счетом ничего.
– Да… И что?
– Помнишь, к нам ненадолго заглянула моя бывшая сослуживица, Регина?
– Варя, а почему ты шепчешь? – нарочито громко спросил доктор. – Мы у себя дома.
– Так надо, – напрасно силясь что-то изобразить лицом, вцепилась она в рукав его рубашки. – Не хочу, чтобы он слышал… Я позже объясню.
– И… что с этой Региной? Это ее ребенок? – понизив голос, спросил доктор.
– Да! – выдохнула Самоварова. – Она попала в сложное положение и попросила меня приглядеть за ним.
Валера буравил ее напряженным, выражавшим крайнюю степень недоумения взглядом.
– Она сирота! И друзей у нее нет! – быстрым шепотом сыпала слова Самоварова. – Ей больше не к кому обратиться!
За стенкой, разделявшей кухню с туалетом, послышался шум сливавшейся из бачка воды.
– А где она была все эти годы? Почему я больше никогда ее не видел и даже о ней не слышал? – снова громко, будто издеваясь, задавал доктор вполне резонные вопросы.
– Так вышло. Поговорим, когда он уснет. А пока, прошу, протестируй его в какой-нибудь игровой форме! – умоляющим голосом произнесла Варвара Сергеевна как раз за пару секунд до того, как дверь туалета открылась.
– Так! – решительно сказал Валера, когда Жора, все еще робея под его взглядом, вошел обратно на кухню. – А как твоя мама относится к тому, что ты сейчас здесь?
Жора приподнял плечики, сжался и быстро уселся на свою табуретку, стоявшую подле табуретки Самоваровой.
– Варвара Сергеевна, моя жена, сказала, что ты собираешься у нас переночевать… Есть ли возможность переговорить с твоей мамой и внести ясность в это щекотливое положение?
Самоварова, конечно, понимала: сказанное имело отношение не столько к мальчику, сколько к ней самой.
– Мама сказала, она сама Аре позвонит, – не глядя на доктора, кивнул он головой в сторону Варвары Сергеевны, – и… я сейчас…
Он быстро соскочил с табуретки и унесся в коридор.
Прошло меньше минуты, как он снова вбежал на кухню, с трудом удерживая в руке рюкзачок.
Усевшись прямо посреди кухни на пол, Жора обнял рюкзачок своими маленькими плотными ножками. Молния под торопливыми ручонками сначала поползла, но, зацепившись за ткань, на полпути остановилась.
Варвара Сергеевна видела, что мальчик вот-вот готов расплакаться.
– Давай я тебе помогу! – Она присела на корточки рядом.
Аккуратно, едва касаясь, подвигала молнией вперед-назад.
Наконец молния поддалась.
Жора принялся вытаскивать из рюкзака содержимое.
Вскоре на полу выросла небольшая неровная кучка трусов и носков, шортиков и спортивных штанишек, ярких футболок, скатанной в рулон ветровки, маленькой детской расчески и зубной щетки в футляре с динозавриком.