Снежная Леди - стр. 17

         - Было бы кого удерживать, - фыркнула я, вспомнив Славку. – Тоже мне, баран на поводке. Удерживать его надо.

         - Вы странно мыслите, шантара, - последовало задумчивое. – Во всей Цепи Миров найдется один-два мира с подобными взглядами у женщин. Но те миры точно магические.

         - Вот такой мой родной мир, хоть он и без магии, - я повернулась к элегантному инкубу.

Коричневые брюки и под цвет им пиджак на удивление гармонично смотрелись с молочного цвета рубашкой и туфлями. Посверкивавшие на манжетах запонки наводили на мысль о драгоценных камнях. Гладко уложенные волосы являлись последним штрихом, завершающим образ этакого уверенного в себе, состоятельного щеголя.

Он смотрел на меня внимательно, изучающе, будто пытался понять, что я за существо, и сделать для себя определенные выводы.

- Простите, шантар, но раз здесь я больше не нужна, то я вернусь в кабинет.

- Позвольте вас проводить, - в принципе, ожидаемо, особенно после откровения лейты.

Я качнула головой:

- Не стоит. Я и сама найду дорогу. Хорошего вечера.

Пока шла к двери, чувствовала между лопатками этот изучающий взгляд. Хотелось бы верить, что инкуб отступится, поймет, что в его обществе я в ближайшее время точно не буду нуждаться. Но, похоже, он не привык, когда ему отказывают, и мое поведение распаляет его все больше.

«Охотники, - проворчала я мысленно, - все бы им за добычей гоняться. Никак не могут понять, что «нет» значит «нет», а не «да, но позже».

Ночь прошла на удивление спокойно. Я спала, раскинувшись на широкой постели, наслаждаясь комфортом и одиночеством. В ту минуту мне никто не был нужен. Хватало понимавшего меня дома и лейты, частенько приходившей на помощь. Наверное, Арина была права: в моем сердце еще оставались чувства к Славке, и впускать туда кого-то другого я не желала. Не сейчас.

В кои-то веки я выспалась и проснулась не просто отдохнувшей, но бодрой.

Завтрак из хорошо поджаренных гренок, гречневой каши на молоке и свежего апельсинового сока я тоже поглощала в одиночестве, рассматривая узоры и сценки на посуде. Диковинные птицы и животные завораживали своим внешним видом. Голубая косуля, сиреневая мышка, оранжевый козленок – они резвились и играли на лугу и явно намекали на необходимость немедленно обратиться к психиатру.

         На очередной стук в дверь кабинета я отреагировала со смирением.

         - Русалка просит хозяйку зайти в ее номер, - сообщил Парис, буквально сверля меня взглядом.

11. Глава 11

Любовь, как роза, роза красная,
Цветет в моем саду.
Любовь моя — как песенка,
С которой в путь иду.

Сильнее красоты твоей
Моя любовь одна.
Она с тобой, пока моря
Не высохнут до дна.

Не высохнут моря, мой друг,
Не рушится гранит,
Не остановится песок,
А он, как жизнь, бежит…

Роберт Бернс. «Любовь»

                Порадовавшись, что на мне полностью закрытое серое платье длиной до колен, и ничего лишнего Парис не увидит, я кивнула:

         - Сейчас подойду.

         Парис поколебался, но из кабинета все же вышел. «Ты им нравишься. Обоим», - вспомнила я слова лейты и встала из кресла. Надеюсь, сцены ревности мне никто устраивать не станет.

         Не устроил. Шел молча рядом, благо ширина коридора позволяла, и периодически косился в мою сторону. У номера русалки все так же молча остановился, убедился, что я зашла, и удалился. Отконвоировал, называется, видимо, чтобы по дороге ко мне инкуб не подошел.