Снег идет 100 лет… - стр. 22
В тот вечер, а мы сначала не обратили на это внимание, у Бушневского в руках была довольно тяжелая сумка.
– Это что, Ирэн? – спросил Тургенев.
– Это подарки от Деда Мороза. Пойдем выпьем, а потом всем сестрáм по серьгам.
– Ну что ж, пошли.
Мы зашли в комнату, стол был уже накрыт. Что Бог послал нам в этот день, я не помню, но это и не важно… Сели, выпили, закусили… Через паузу был заслушан отчетный концерт Патрушева. До глубины души не поразил, но, учитывая, что неплохой парень и что рекомендован Маслаковой, шанс зацепиться за наш «клуб» ему дали. И вот Ирка, облачившись в камуфляж (а она еще прихватила и обувь), внесла вместе с Бушневским в комнату сумку.
– Дети, а кто сегодня не выпивал и плохо закусывал, подарки не получит, – молвила наша массовица-затейница с интонациями Деда Мороза. И, театрально дернув молнию на сумке, она вытащила из сумки какие-то штуки и сказала, что сейчас мы устроим салют. – Я считаю, что жители вашего микрорайона лишены праздников, и мы должны восполнить этот дефицит. Тургеша, открывай балкон, ща мы жахнем, – скомандовала Маслакова.
– А что это?
– Это взрывпакет, ну тот, что используют на ученьях и при съемках в кино. А это… Мы запустим ракету! Помнишь песню: «Светилась, падая, ракета, как догоревшая звезда…»
– Песню помню. А где ты это все взяла?
– Да в N-ской дивизии. Мы там сюжет снимали, Патрушев им песни пел, а я дружбу водила с ихними командирами…
– А как ты все это достала? – не унимался Тургенев, опасаясь за целостность своей квартиры…
– Как-как… Объяснила, что нужно для подсъемки. Как миленькие все выдали.
Это сейчас все привыкли к самодеятельным салютам и к китайской пиротехнике. А тогда… Все компоненты вынесли на балкон квартиры, волнуясь, чиркали спичками о коробок, наконец пакет громко рванул, и почти одновременно ракета взяла старт. Так не бывает, но так было… Ракета взмыла ввысь и, вы не поверите, влетела в форточку окна на последнем этаже шестнадцатиэтажного дома, что стоял рядом с нашей «штаб-квартирой». Что-то в окне полыхнуло, судя по всему, загорелась шторка.
– Ложись, – крикнул хозяин дома.
Полупьяная компания со смехом рухнула на пол.
– Воздушная тревога, светомаскировка.
Погасили свет, и кто-то сказал:
– Если нагрянет полиция, мы друг друга не знаем, встретились случайно, расходимся по одному.
Кто-то нестройно затянул:
Все дружно, но сдержанно, чтобы не услышали на улице, подхватили:
Судя по тому, что из окна обстрелянной нами квартиры не валил дым, шторку погасили. Но тем не менее, следуя законам конспирации, расходились по одному. Может, и правильно. Ирина Сергеевна, у которой связи распространялись ого-го куда, потом рассказала, что ракета влетела в окно греческого дипработника и что греки накатали какую-то жуткую предъяву о том, что был совершен практически террористический акт. Советско-греческие отношения могли зайти в тупик, назревал политический кризис.
– Меня сегодня, как бы случайно, один тип в штатском спрашивал, не видел ли я, не слышал ли я… – рассказал Тургеша Ирке через пару дней.
– Надо пока завязать с посиделками, а то нас заметут.
– Я сказал, что меня вообще в городе не было.
– Это они проверят на раз.
Но, наверное, грекам от нас, то есть от страны, чего-то надо было, и все это дело спустили на тормозах. Ирке не пришлось даже звонить своим высокопоставленным друганам.