Снайперы. Огонь на поражение - стр. 5
– Фу ты, напугал, Андрей, вечно появляешься, как тень! – ворчливо сказал капитан, за деланно-сердитым тоном пытаясь скрыть охватившую его радость.
Прикурив из рук старшины и глубоко затянувшись, он выпустил несколько колечек сизого дыма, попутно мысленно отметив, что почти не ощущает одолевавшей его еще минуту назад тревоги, и уже гораздо мягче спросил:
– Ну, как в лес сходили?
– Замечательно, товарищ капитан, – ответил Андрей, попыхивая папиросой, словно паровоз. – Голубое небо, солнышко греет, птички щебечут, в общем, прогулка удалась на славу!
– А почему так долго?
– Так мы же туда для перестраховки шли через болото, которое в речку упирается, ну, и обратно тоже, в общем, кружным путем.
– То есть принимали водные процедуры?
– В некотором роде, – улыбнулся Овечкин.
…О том, что младший по званию обязан доложить своему командиру о выполнении боевой задачи, старшина не забыл. Но, поскольку с капитаном Набойченко его связывали почти дружеские отношения, а посторонних рядом не было, то Андрей на этот счет особо сейчас и не заморачивался. Он прекрасно изучил манеру Набойченко частенько заводить разговор издалека и просто терпеливо ждал, когда тот сам начнет расспрашивать по существу…
– Ясненько, – растягивая гласные, произнес капитан. – А что там Поздняков?
– А что Поздняков? – дурашливо переспросил старшина. – Нормально все с ним, сейчас уже спит, наверное! Парень набегался за день, устал!
– Фрица-то он подстрелил?
– Обязательно! И не какого-нибудь там писаря или повара, а цельного штурмбанфюрера!
– Во как! А чего же ты столько времени молчал? Давай рассказывай в подробностях! – Набойченко весь подобрался, словно гончая, почуявшая след.
– Так особо не о чем, – пожал плечами Андрей. – Мы вышли к деревне, заняли позицию на кромке леса и стали ждать. Через час десять появился этот эсэсовец, и сержант Поздняков уложил его с первого выстрела. Вот, собственно, и все.
Старшина выбросил окурок в траву и, прочтя в глазах Набойченко откровенное разочарование от столь короткого повествования, извиняющимся голосом воскликнул:
– Ну, ты же знаешь, Анатольевич, не мастер я победные реляции выдавать! Лучше поговори с Поздняковым! Он стрелял, ему и лавры пожинать! Так будет справедливо!
– А ты, значит, ни при чем? – лукаво прищурившись, спросил капитан.
– А что я сделал? Так, прошелся с ним за компанию, воздухом подышал! Ну, дорогу показал, и чего? Он бы и сам сориентировался, куда идти да где с винтовочкой залечь! Я тебе больше скажу…
– Ладно, хватит молодому дифирамбы петь! – выставив перед собой в характерном жесте ладонь, остановил Андрея капитан. – Сглазишь еще! Иди лучше отдыхай!
– Чуть позже, товарищ капитан! – посерьезнел Овечкин. – Я главного не рассказал! В ту деревню гитлеровцы нашего раненого летчика привезли! Хорошо бы его вытащить! Жаль, если пропадет! Отчаянный мужик!
– С чего ты взял?
– Он ныне покойному штурмбанфюреру в челюсть засадил и в нокдаун того отправил!
– Ясненько, – вновь протянул Набойченко, сморщив лоб. – Эта задачка посложнее будет! Но я подумаю, обмозгую, с комбатом посоветуюсь. Естественно, свяжемся с летунами. В общем, решим, что можно сделать! А ты, Андрей, – немедленно спать! Это приказ!..
…На следующий день погода испортилась. Небо заволокло тучами, и с утра накрапывал мелкий дождь. Впрочем, в землянке, где размещались Овечкин и Поздняков, было уютно и сухо.