Смута - стр. 30
– Она неравнодушна к вам, господин адвокат, – улыбнулась Виолетта. – Не потеряйте бдительность.
– С вами же я не потерял бдительности. И договоримся так. Если я возьмусь за ваше дело, вы будете со мной полностью откровенной. Главное – не врать.
– Разве я врала?
– Вы – не жена человека из римской тюрьмы. И даже не любовница. Слишком деловиты для близкого человека. И поторопились выставить напоказ свои прелести.
– Извините.
– После возвращения из Эстонии жду вас или того, кто вас послал, в офисе.
«Да, не ко времени этот процесс в Эстонии, – подумал Кузнецов, когда посетительница покинула его палату. – За такой гонорар он готов хоть завтра вылететь в Рим. Но пресса уже раструбила про русскоязычную общину и о его согласии взять защиту ее руководителя на себя…»
Через час Виолетта встретилась с Пилотом. Крупным гребнем стала расчесывать свои роскошные волосы над белым листом бумаги. Оттуда скользнул микродиктофончик в форме утолщенной спички.
– Хреновая из тебя артистка, – сказал Пилот, прослушав запись. – Только и умеешь ноги задирать да губами чмокать. – Идем к Тузу…
– На хрен ему вперлась та русскоязычная община? – спросил Туз.
– Реклама – двигатель адвокатского прогресса, – откликнулся Череп.
– Сколько он пробудет в Эстонии?
– До суда шесть дней, – начал высчитывать Череп. – Потом, может быть, «на доследование» в связи с открывавшимися обстоятельствами, волокита, в общем.
– Это нам не подходит, – сказал Туз. – Пилот, сделай, чтоб никакой волокиты не было.
– Я не Бог, – ответил тот. – Сделаю, что смогу.
Была у Пилота в Таллине агентура, но давняя. Самая способная – Рита с третьего курса инъяза. Были еще бухгалтер из совета министров республики и бармен из «Старого Таллина». Пойдут ли на контакт бывшие агенты, если они на месте – не известно.
– Дам тебе, Пилот, наводку на Учителя. Найдешь его в Риге, – проговорил Туз. – Смотрит за всей Прибалтикой. Кентовали мы с ним. Потом я его короновал. Передашь маляву от меня. Его котелок любую кашу сварит.
– Без нужды лезть к нему не стану. А понадобится – обращусь.
Белого Пилот с собой не взял, хотя по первости и намеревался. Наследил Белый в Эстонии. Зарядил на адвоката бывшего капитана Феоктистова, которого братва знала по кличке Рыбак. Сам вылетел на сутки раньше.
Он был в Таллине дважды. Впервые – еще в мирное время, в десятисуточном отпуске. Второй раз – во время перестроечных событий, когда Меченый заявил, что понятия не имеет, каким образом в Таллине оказались спецподразделения. А ведь ребят кинули туда с его благословения…
Город показался Пилоту незнакомым. Он неторопливо шел по улице, в плаще, в строгом костюме, с тростью, стараясь скрыть выправку военного. Трость была сделана по спецзаказу: стоило сдвинуть на внутренней стороне фигурной ручки сучок-рычажок, как из торца стремительно вылетал острый стилет.
Бар «Старый Таллин» он нашел без труда. Погребок был тих и уютен. Заказ Пилот сделал на немецком, которым владел в совершенстве. Официант в белоснежной манишке понял его. Через две минуты появился, неся поднос одной рукой на уровне подбородка.
– У вас ничего не изменилось с тех пор, как я посетил ваше заведение, – сказал Пилот.
– Давно это было? – осведомился официант.
– Во времена оккупации русскими. Тогда бармен был другой.