Смута. История крещения Руси - стр. 7
– Не бунтуй раньше времени, я пошутил, – миролюбиво склонил голову Талец.
– Шутки, могут стать горем для кого-то из нас! – вскричал Елович.
– Какое горе? – Талец уже не рад, что вступил в разговор.
– А такое горе! Человека для жертвы выбирают по жребию. А если жертвой станет кто-то из наших детей?
Среди заговорщиков воцарилось молчание. Первым опомнился Талец.
– Надо придумать что-то, чтобы были и волки сыты и овцы целы.
– Ты у нас был всегда хитрецом, вот и придумай, – зло бросил Путша.
– Какой из него хитрец! Он мастер украсть, да и то по мелочи, – махнул рукой Ляшко.
– Если у тебя ума больше, придумай ты, – огрызнулся Талец.
– Я, кажется, придумал, – Елович изобразил загадочное лицо, – надо сшить большую куклу и убить её. Тогда князь меньше гневаться станет и живы все будут.
– Ну, ты придумал! Ну, и умник же ты! Перун, что дурак, не поймет, что это подмена! – почти разом крикнули сообщники.
– Перун поймет и простит, а у князя суд короткий – голова с плеч.
– А ведь Елович верно говорит, так риску меньше и народ будет смелее идти на жертвоприношение. Не так страшно.
– Через три дня, на новолуние будет молитва Перуну.
Георгий дал знак Веснянке, что уходят, придержав указательный палец к устам. Когда они оказались на опушке кустарника, Веснянка оступилась и громко вскрикнула. Георгий понял, что они раскрыты, спросил:
– Можешь идти?
– Веснянка через боль закивала головой.
– Дд-а.
– Бежим, бежим скорее! Убьют!
Георгий схватил девушку за руку, потащил за собой. Она, превозмогая боль, спешила за ним. Из-за кустов выскочили всадники, расстояние между ними и беглецами быстро сокращалось. Осталось всего несколько саженей, когда поведение преследователей резко изменилось.
Георгий уже творил молитву, прося Бога принять его душу, как услышал, что стук копыт лошадей стих. Он оглянулся и увидел, что всадники, которые гнались за ними перешли на шаг. Отыскивая причины столь разительной перемены, он взглянул на ворота города.
Из них выезжали дружинники, а во главе сам Великий князь Владимир.
– Веснянка, лада моя, мы спасены! Господь заступился за нас! Мы спасены!
Инок Иоанн читал Священное писание Борису и Глебу. Летний день сильно мешал восприятию Библии. Они с тоской поглядывали на оконный проём, откуда слышались голоса птиц и прохожих людей. Иногда перестук копыт одинокой лошади прерывал этот привычный шум. Из-за двери послышался неясная возня и голоса стражника и Георгия.
Иоанн взглядом показал старцу на дверь, тот проворно семеня ногами, пошел к выходу. Через минуту он вернулся и оповестил:
– Георгий просится войти, говорит, что у него очень важное известие князю Борису. Инок кивком головы разрешил впустить просителя. Вошел встревоженный Георгий.
– Разреши без лишних людей слово молвить.
Когда все в келье остались только Борис и Глеб, приказал:
– Молви.
Георгий сбивчиво начал рассказ, от волнения его речь была непонятной и от того все более тревожной.
– Там, там, у реки воры, – он сглотнул слюну и продолжил, – Они, они….
– Что они? – спросил Глеб.
– Остановись отрок и слушай меня, – строгим голосом осадил Георгия Иоанн.
Георгий замолчал и только моргал глазами.
– Прими покой и говори, – Иоанн своим спокойным голосом вселил в отрока уверенность.
– Я повёл свою лошадь поить, там встретил Веснянку, – Георгий вспомнил милые минуты с любимой девушкой, смущенно замолчал.