Смута - стр. 52
– Э… господин Берген, – сказал тогда купец. – Здесь, в Москве надо держать ухо востро! Так и без головы остаться можно.
– Что же делать?
– Попробую что-нибудь придумать.
А у купца был знакомый стрелецкий сотник. Он делу помог, нашел воров. И те быстро отдали все наворованное.
– Что же, их теперь на суд? – поинтересовался Ян Берген.
– Это как сотник посмотрит, – ответил купец, – а вообще… – он понизил голос. – Это особые воры.
– Как так?
– А так, что сотник с ними связан.
– Ничего не понимаю, – честно признался Ян Берген.
– А тут понимать ничего не надобно, – усмехнулся купец. – Это Москва! Сегодня они воры. Завтра – солдаты московского царя. Если их, конечно, не казнят.
Вот такой непонятный был разговор.
С тех пор Ян Берген много чего узнал о Московии. Научился языку, привычки и уклад жизни распознал. Удивился тогда тому, что много чего написано во всяких хрониках у него на родине про Московию, но правды там мало. И он вознамерился написать более правдиво. Потому как был он звания ученого, не просто так, из пустого любопытства покинул Голландию. Ян Берген осмотрелся. Звезд на небе высыпало много. Вчерашние тучи разошлись. Погода завтра обещала быть хорошей.
Разбойнички, веселый народ, хмельные, разлеглись вповалку. Один только дозорный не спал, поддерживая огонь костра и время от времени посматривая в сторону чужеземца.
– И чего не спит, иуда! – бормотал сквозь зубы разбойник, ломая хворостину и бросая в костер. – И какого лешего Верескун его пожалел? – Он не понимал чувств своего атамана, считая, что чужеземца надо бы убить и дело с концом. Опять же, голодовали они. Чего таскать с собой чужого?
Позже голландец напишет в своих путевых заметках:
Взяли меня здешние разбойники, приготовился я к скорой смерти. Но вдруг главарь их, коего они прозывают атаманом, по имени Верескун, пощадил меня.
Я на Руси уже не первый год, и мало что может удивить меня. Но его решение меня подивило. Тем более что вокруг был страшный голод. Я сам много раз корил себя за то, что решился на это путешествие в такую пору.
И если бы меня убили – что ж делать! Но если призадуматься, то и верное наказание меня постигло бы. Чего рисковать понапрасну? А и то сказать, шайка эта под предводительством Верескуна произвела на меня тогда странное, двойственное впечатление. Я много чего слышал о русских разбойниках. Знал об их удивительной, а порой и безудержной смелости. Жестокость их не знала предела. Эти люди были как бы на краю человеческой цивилизации. Они в своем подавляющем большинстве были неграмотны. Но по старой своей жизни все откуда-то вышли. То есть раньше были или холопами, или беглыми стрельцами, которых за какие-то провинности когда-то жестоко наказали. Как я слышал, попадались среди них и люди знатного происхождения. Видел я и некоторых из них, которые были казнены в Москве.
Помню одного, заросшего как медведь, его вывели на Лобное место для казни. А он глазами вокруг поглядывает, вроде как интерес возник у него к собравшимся. Честное слово! Никогда такого не забуду! Человека вот-вот убьют, попрощается с жизнью он навек. А он как будто и не сознает этого. Но на дурака не похож. Тут ведь другое. Ему вроде как интерес этот приятен даже. А и то сказать… Жил человек себе и жил. Страшным делом занимался, душегубством, как они говорят. Но внимания к себе публичного никакого не ощущал. А тут вроде как известность некая. Сомнительная известность, даже страшная. Но разбойнику все нипочем! Ему и этого довольно.