Смеющийся хрусталь небосвода - стр. 18

– Выпей успокоительного, – как будто не поняв намека, Вера повернулась к мужу: – налей мне белого, пожалуйста.

– Как дела на смене? – начал было Григорий, но осекся. Рабочие вопросы всегда волновали его, иногда приходилось выезжать в цех и на выходных, но в кругу друзей он старался избегать никому, кроме него с Верой, неинтересных производственных подробностей.

– Все в порядке, Гриша. Случилось небольшое превышение никеля в растворе, но решили на нашем уровне, не беспокойся, – она уверенно, словно была в цехе, отчиталась руководству. – Итак, что мы обсуждаем сегодня? Кстати, Оля, твоя дочь – красавица.

Ольга зарделась от комплимента и тут же добавила с гордостью, что ожидаемый ребенок будет не менее красивым.

Пока Иван Феликсович ухаживал за женой, обстановку деловито и очень кратко, как привык на рабочих совещаниях, доложил Григорий. Вера смекнула, что в уютной гостиной, где она планировала провести приятный вечер пятницы, назревает нешуточный конфликт. «Степень отчуждения» Элеоноры, – так Вера при муже называла фазы опьянения жены Сергея, – достигла апогея, и назрела необходимость увести тему разговора подальше от щекотливой темы.

– Поступок того парня я бы объяснила усталостью, – высказала мнение Вера, возвращаясь к случаю в казино. Она ловко подцепила вилкой с тарелки тонкий, почти прозрачный, кусочек золотистого сыра.

– Какой еще усталостью? О чем ты говоришь? – Сергей нахмурился, но, скорее не от предположения Веры. Ему передалось боевое от выпитого вина настроение жены, и он был готов сражаться за свою позицию до конца.

– От своего дара. От своей нечувствительности к боли. Уверена, что такая награда божья сродни тяжкому грузу, который хочется скинуть, освободиться от него. Все надоедает, даже жизнь. Бессмертие для отдельного человека – то же самое проклятие, поэтому я, например, не согласилась бы жить вечно, – Вера глотнула из своего бокала. – Герой твоей истории, Сергей, устал от своей исключительности и искал разнообразия или признания. К тому же он был во власти азарта.

– Кромсая руку на виду у всех, он всего лишь хотел отвлечься от ежедневной тягостной рутины? – слова Сергея стелились злым туманом сарказма по гостиной.

Как и остальные, Иван Феликсович наслаждался поединком. Он прекрасно знал, насколько легко, словно вкуснейшую конфету, Вера может упаковать безупречную логику в привлекательную упаковку, после чего оппоненту ничего не останется другого, кроме как развернуть и, даже не жуя, проглотить. Правда, во время их семейных ссор, он сам страдал. И даже, если был кругом прав, то по итогам словесного боя становился коленопреклоненным демоном.

– Не совсем. Он провоцировал себя и окружающих на что-то дикое, дерзкое, нестандартное. Очевидно же, что, поставив на кон руку, он отрезал ее еще до самого действа. Он предвкушал этот миг, он упивался им, – голос Веры обжигал присутствующих расплавленным металлом уверенности.

– Сколько книг по психологии ты осилила за свою жизнь? – вклинилась в разговор Элеонора. Ее неясный, блуждающий взгляд по-прежнему не фокусировался ни на ком.

– Женщину, чтобы ее брак был счастливым, нельзя и близко подпускать к таким книгам, – парировала Вера, незаметно стрельнув глазами в сторону Ивана Феликсовича. Он, в ответ, усмехнулся.