Смешные люди. Повесть и рассказы - стр. 13
— Вот то-то и оно, мил человек! – вел беседу Григорий Иванович. – И я в молодости любил почудить. Один раз пошли в конную разведку, а я своего Гнедка в зелёную краску покрасил. Для маскировки. Полосы ему такие на боках нарисовал. Ну, враг от такого, как говорится, и опешил!
– Ну и что? – невнятно поинтересовался Михаил.
– Выиграли драгоценные секунды! Вот что!
– Распетушился! Сиди уж! – осадила мужа, вошедшая почтенная Мария Дмитриевна. – Выпьет рюмку, а гонору на десятерых.
– Пытается уязвить мое мужское самолюбие, – объяснил с удовольствием Григорий Иванович. – А я на это нуль внимания! Баба она и есть баба. Одно слово – глупая кура! Не понимает. Сейчас дело какое? Бабы рвутся к власти. Любым путём! В газетах об этом всё время толкуют. Но никак не придумают, как их, понимаешь, осадить. Но это делают одни только глупые бабы. Вроде моей. А умные-то понимают, что внешней показухи им не надо. Они на мужском самодовольстве сыграть могут. Мужик ведь, как индюк! Им только крути по-умному. Но у многих баб даже и до этого ума не хватает, – и сокрушенно закончил: – Не знаю прямо, что и делать? Не вижу выхода! Ты как, Романыч, думаешь на этот счет?
Никита Романович не успел ответить на этот каверзный вопросик. Затренькал звонок-колокольчик в прихожей.
– Наверно, внучка моя, Райка, – высказал предположение Григорий Иванович, недовольно почесывая белый хохолок.
И не ошибся. Усталая и безразличная вошла в гостиную Раиса. Закатное солнце странно изменило комнату. Белая скатерть стала казаться серой. Бутылка начала отливать чем-то мутным. Углы комнаты потерялись в неожиданно наступившей мгле. В возникшей паузе окружающее выглядело застывшим и пыльным. Хотелось взять тряпку и как следует все протереть. Это и сделала по-своему почтенная старушка Мария Дмитриевна.
– Вы чего же это в темноте-то сидите? Вилку мимо рта пронесете запросто, – сказала она добродушно и включила чешскую люстру, засиявшую искусственным хрусталем.
«Не отличишь от натурального, – отметил Никита Романович. Дома у него была такая же. – Единственно ценой».
Раиса, увидев сидящую за столом компанию, моментально оживилась, забыв про усталость.
– Добрый вечер, – промолвила она чинно и не торопясь представилась: – Раиса.
В каком-то фильме был ну точь-в-точь такой же эпизод. И поведение героини ей тогда понравилось чрезвычайно.
Миша перестал тыкать вилкой в тарелку и стал буравить ее своими маленькими ехидными глазками. Слегка привстав, он многозначительно произнес:
– Очень! Очень рады! – и чуть склонив голову, добавил: – Михаил! А это Никита, – небрежно махнув рукой в сторону Никиты Романовича.
Того слегка передёрнуло от такой наглости. «Нет, надо было ему мерзавцу, как следует врезать», – мелькнули запоздавшие сожаления. Раиса ему понравилась.
– Я вас покину на несколько минут, – жеманно произнесла Раиса и, взяв под руку Марию Дмитриевну, удалилась с ней на кухню.
– Зеер гут, – отреагировал Михаил и, сморщив лоб, продолжил: – Просто зеер гут! По-другому не скажешь! У жены сейчас неполадки в организме, – объяснил он и, ханжески вздохнув, закончил: – В общем, можно сказать, свободный сокол.
– У нее цилиндр не держит или, может, полуось полетела? – не выдержал Никита Романович такого циничного отношения к женщине.