Смерть великих - стр. 13

Михаил Филиппов полностью оправдывал мнение, что «талантливый человек талантлив во всем»: писатель, философ, журналист, физик, химик, историк, экономист и математик – казалось, не было сферы деятельности, где Филиппов не проявил бы себя.

Он приехал в Петербург из крошечного украинского села, с отличием окончил юридический факультет Санкт-Петербургского государственного университета, а затем физико-математический факультет Новороссийского университета. В 31 год, после публикации исторического романа «Осажденный Севастополь», Михаила настигла литературная слава – произведение высоко оценил сам Лев Толстой. А в 34 года Филиппов стал доктором натуральной философии с математическим уклоном Гейдельбергского университета.

Он являл собой эталонный образ чудака-гения: рубашка всегда в пятнах от реактивов, а пальцы на руках обожжены после очередных химических и пиротехнических опытов. Филиппов одинаково страстно увлекался то физикой, то философией. За талантливого «Фигаро» всерьез переживали видные ученые того времени. Например, Дмитрий Менделеев, чьи «Основы химии» Филиппов перевел на французский язык, умолял его не разбрасываться, а сосредоточиться только на химии, где пророчил ему большой успех. Но Филиппов бредил то одной новой идеей, то другой. Так, в 1901 году он выпустил трехтомный «Энциклопедический словарь», в котором почти все статьи написал сам. А через год появились биографические очерки о жизни великий людей – знаменитая серия ЖЗЛ – о Ньютоне, Паскале, Лейбнице, Канте, Леонардо да Винчи, также написанные Михаилом Филипповым.

Именно выпуск словаря привлек к Филиппову пристальное внимание властей. Директор Петербургского департамента полиции в своем докладе министру внутренних дел сообщил, что словарь под редакцией Филиппова чересчур «социалистический», и ответная реакция министра не заставила себя ждать – Филиппова на год сослали в Териоки. Ссылку ученый воспринял равнодушно. Как человек невероятно деятельный, резкий, он не считал нужным скрывать, что ратует за необходимость социальных перемен в стране. И, как обычно предпочитая делать, а не говорить, он первым в России досконально изучил второй том «Капитала» Карла Маркса и опубликовал несколько глубоких критических статей. После такого литературного пассажа власть безоговорочно записала ученого в марксисты. Но погруженный в свою работу Филиппов не замечал, как чья-то рука уже занесла над его головой дамоклов меч.

Еще одним шагом, изрядно подпортившим репутацию петербургского ученого, стало издание собственного журнала «Научное обозрение». Наряду с видными учеными-материалистами, такими как Д. И. Менделеев, Н. Н. Бекетов, В. М. Бехтерев, К. Э. Циолковский, на страницах журнала печатались и заметные политические деятели тех лет: Г. В. Плеханов, В. И. Ульянов (Ленин), В. И. Засулич.

Несмотря на прохладное отношение властей к Филиппову, есть достоверные данные о том, что он проводил свои эксперименты прямо в императорских покоях. В прессе подробно писали о том, как профессор Филиппов, находясь в Петербурге, с помощью своей фантастической беспроводной технологии зажег люстру в Царском Селе. Из этого нетрудно сделать вывод – за работами Филиппова следил лично император Николай II.