Смерть в салоне восковых фигур - стр. 5
– Остановись чуть поодаль! – негромко велел начальник сыскной и для верности коснулся армячной спины кучера. Прохор мотнул головой и, проехав мимо двух домов, натянул поводья. Пролётка стала. Фон Шпинне какое-то время сидел молча. Молчал и кучер, руки его с вожжами чуть заметно подрагивали. Прохор был готов в любое мгновение стегнуть лошадь и ехать дальше. Но приказа не было. Начальник сыскной из пролётки, похоже, выбираться не торопился, а может, и вовсе не собирался.
– Что слышно в городе о смерти Пядникова? – спросил Фома Фомич. – Может, чего болтают?
Кучер продел поводья в проушину на облучке и развернулся.
– Да в городе завсегда болтают. Люди – они ведь такие, им только дай повод языком почесать… – ответил он уклончиво. Глаза щурились, нижняя половина лица хоронилась под бородой и усами. Фоме Фомичу иногда казалось, что мужики для того и отпускают бороды, чтобы прятаться за ними, как за занавесками.
– А что болтают?
– Да больше радуются, мол, ещё один кровопийца помер, туда, мол, ему и дорога… Сколько людей на его каменоломнях, будь они трижды прокляты, Богу души отдали – и не сосчитать…
– А ты, похоже, тоже с другими радуешься?
– Я – нет! Мне он, этот Пядников, что был, что не стало его – всё одно…
– Может, ходят слухи, что не своей смертью он помер? – вкрадчиво спросил полковник.
– Про такое не слыхал! – сказал кучер и отвёл глаза в сторону, тем самым давая понять – ему что-то известно, однако говорить об этом он не решается.
– А про что слыхал?
– Вы, наверное, смеяться станете, мол, бабушкины сказки…
– Ты за меня не решай! Рассказывай, что слышал! – с нажимом проговорил фон Шпинне. Начальник сыскной всегда вёл себя с подчинёнными предупредительно, особой доброты не выказывал, но и не орал, как прочие, почём зря. Однако если требовался от подчинённых быстрый и понятный ответ, а его по какой-то причине не было, то мог и прикрикнуть.
– Люди говорят, будто бы в салоне этом… – Кучер повёл глазами в сторону пядниковского дома и, виновато ухмыльнувшись в бороду, запнулся.
– Ну!
– Будто там привидение живёт! – сказал кучер со смехом в голосе, но вот глаза были серьёзными. Стало быть, верил он в эти слухи.
– Привидение? – разочарованно переспросил начальник сыскной. Как всё-таки утомительно суеверны наши люди. Где привидению не жить, как в салоне восковых фигур!
– Да! Один человек видел…
– Как же он это мог видеть, привидения – сущности ночные, а салон открыт только днём?
– Салон-то закрыт, зато окна на улицу выходят. Вот и рассказывают, что какой-то пьяный шлялся после полуночи и видел через окно, как по салону кто-то ходит…
– А почему этот пьяный решил, что это привидение, а не сам хозяин?
– Это надо у пьяницы спрашивать… чего он так решил!
– Ты его знаешь?
– Кого?
– Не прикидывайся дураком! Того, кто видел в салоне восковых фигур привидение.
– Знаю, – с неохотой пробормотал кучер и почесал бороду.
– Скажи, как мне с ним познакомиться? Тоже хочу про привидение узнать! – подался вперёд начальник сыскной и растянул рот в улыбке.
– Неудобно как-то… – замялся, суживая плечи, Прохор.
– Что тебе неудобно?
– Как я ему потом в глаза смотреть стану? Он со мной поделился, просил, чтобы я никому не говорил… – Кучер замолчал, ожидая, когда мимо пройдёт какой-то мастеровой с завёрнутой в рогожу двуручной пилой под мышкой. – Нехорошо получится…