Смерть в наследство - стр. 16
– Так, что ли, боится? – спросила Нина.
– Нет, он еще, по-моему, до конца не понял, что может попасть в тюрьму. – «Может» Евгений Александрович многозначительно подчеркнул голосом специально для Вероники. – Для него потрясение, что он убил человека, он ведь тогда подумал, что убил вас.
– Нет худа без добра, даст бог, теперь ваш сын остепенится, – попыталась подбодрить его Ника.
– Даже если остепенится, ему это уже не поможет.
– Почему? – удивилась она.
– Потому что его посадят! И не спасут никакие мои связи и деньги! Сейчас политика в стране другая, и именно потому, что он мой сын, его и посадят! У меня много врагов, которые всячески будут этому содействовать! Уже содействуют!
Он взял ее ладошку двумя руками, нагнулся поближе и заглянул в глаза.
– Вероника, ему нельзя в тюрьму, его там просто убьют! Он сопляк, дешевка, балбес, у него никакого характера, он не сможет себя отстоять! Если его не убьют, то сломают, точно!
– Может, он не совсем уж безнадежен, раз так переживает, что сбил человека?
– Может, но пока я не видел ни одного его мужского поступка.
– Евгений Александрович, что вы от меня-то хотите? Ну то, что не писать заявление, это я уже поняла, а что еще? Чтобы я его пожалела или вас?
– Да, пожалели, не его, меня! Мой адвокат говорит, что если вы напишете заявление, что никаких претензий не имеете, то его не посадят, дадут условный срок, лишат прав, и все!
Она молчала, чувствуя, как дрожат его руки, держащие ее ладонь.
– Приведите его завтра ко мне. Я с ним поговорю и тогда отвечу.
– Хорошо. – Он отпустил ее ладонь и тяжело вздохнул.
На следующий день они пришли – отец и сын.
Она спала и не слышала, как они вошли, и проснулась, когда здоровенный детина, скорее всего охранник, ставил два стула возле ее койки. Он старался делать это тихо, чтобы не разбудить Нику, но тихо при его габаритах не получалось.
– Здравствуйте, – поздоровался он, увидев, что все-таки разбудил потерпевшую.
– Здравствуйте, Вероника, – поздоровался из-за его плеча Евгений Александрович.
– Здравствуйте, – вежливо ответила она.
Ника была вежливой барышней, ее так Сонечка учила. Не всегда, правда, но старалась не забывать о хороших манерах.
– Это Алексей, – представил Евгений Александрович молодого человека, которого подтолкнул к ее кровати.
Ника его не узнала, хотя в момент столкновения запомнила его лицо в деталях. Но тогда его лицо было сплошной белой маской. Она внимательно его рассматривала – обычный юноша, с ничем не примечательной внешностью, с потухшими глазами и темными кругами вокруг них, скорее всего от бессонницы, о которой говорил его отец.
– Евгений Александрович, я бы хотела поговорить с Алексеем наедине.
– Конечно, конечно, – засуетился он и стал торопливо выталкивать охранника из палаты.
Ника лежала в одноместной палате, с комфортом, уж наверняка Евгений Александрович подсуетился. Точно она, правда, не знала, а спрашивать не стала.
– Садись, – сказала Ника Алексею.
Она подтянула подушки повыше и села в кровати, устроившись поудобней.
Алексей сел на стул, упершись локтями в колени, сцепил пальцы рук и опустил голову. Он еще ни разу с того момента, как переступил порог палаты, не посмотрел ей в глаза.
– Придвинься поближе.
Он послушно передвинул стул к изголовью кровати.
– Посмотри мне в глаза, – попросила она.