Смерть от любви (сборник) - стр. 22

– Все, – сказал мрачно Витя. – Теряев превратился в пионера. Теперь ему будет не до нас. Накрылась теперь наша баня.

Ира внимательно посмотрела на Витю и сказала:

– Хочу куклу.

– Чего?!

– Куклу хочу, – у Иры стало отчаянное, тоскливое лицо. – Должен же быть кто-то, кому ты нужен, кто нужен тебе.

– Я подарю тебе куклу! – испугался Витя. – Ирочка, ты только не плачь!.. Едем! В «Детский мир». Здесь совсем рядом, – и он взял Иру на руки и посадил в машину.

Ира засмеялась.

Обходя фургончик и садясь за руль, Витя пробормотал:

– Уж мне эти женщины! Никакой логики!

Был яркий, осенний день. Улетали птицы. Их клин был так высоко над землёй, что совсем не было слышно голосов. Зато был слышен голос Теряева. Он пел:

– Корни не повреди, – предупредил Витя. – Бабушка сказала, что главное – это здоровые корни, хоть и слабые.

На крыше Теряев и Витя извлекали берёзку из плена штукатурки и железа. Они осторожно, пальцами и совками освобождали тонкие берёзовые корни.

– Бедная ты моя, бедная, – бормотал Теряев.

Во дворе, глядя вверх, стояли бабушка и Ира. У ног – ведро. Ира держала лопаты.

Суровый Сосед приблизился взглянуть в ведро.

– Навозная болтушка, – строго сказала бабушка.

Суровый Сосед брезгливо шарахнулся в сторону и тоже посмотрел вверх.

– Опять?! – мрачно сказал он.

На крыше передвигались Теряев и Витя, сидел Карлсон с биноклем и летал попугай Август.

Теряев и Витя, освободив березку, собрались уходить.

– Вы без меня идите, – сказал Карлсон. – Я здесь на посту посижу. За Землёй посмотрю. Вдруг опять пожар случится или ещё чего.

– Ну, извини! – простился Витя.

Витя и Теряев в лифте опускались вниз. Витя держал в руках деревце, а Теряев стоял у застеклённой створки и глядел, как у самого его лица мелькают металлические перекрытия и сетки шахты. Не оборачиваясь к Вите, он сказал:

– Ты знаешь, а я больше в Африку не поеду.

– Это ещё почему? – искренне удивился Витя.

Теряев обернулся к нему и посмотрел на березку в Витиных руках долгим нежным взглядом:

– Я за Ирой в лагерь поеду, – сказал Теряев. – Пропадёт она там без меня.

– А-а-а… – протянул Витя. – Ну, извини.

…Они сажали берёзку во дворе в заранее приготовленную для посадки ямку.

Витя вбивал в ямку колышек, чтобы потом привязать к нему деревце.

Теряев погрузил корни берёзы в навозную болтушку, в ведро.

– Подержи её там подольше, – сказала бабушка.

– Да будет лес! – сказал Теряев задумчиво.

– До солнца! До звёзд! – завопила Ира. – Даёшь непролазные дебри! Перевернем весь мир с ног на голову! – и она хлопнула Теряева по плечу.

Он посмотрел на Иру и сказал:

– С головы на ноги.

Ира посмотрела в задумчивые теряевские глаза и несколько поутихла.

Суровый Сосед ходил вокруг и всё собирался что-то сказать, но слова не находились.

Теряев опустил корни деревца в ямку.

Витя и Ира принялись зарывать, иногда поливая водой.

– Помногу-то землю не бросайте, – предупредила бабушка.

Она посмотрела на птиц в небе, на внука и его друзей, на Сурового Соседа, грустно сидевшего в отдалении, на посаженное деревце и сказала, ни к кому особенно не обращаясь:

– Выживет. Примется и выживет.