Смерть ничего не решает - стр. 3
– Тогда вещи – вот в тот шкаф. Ах, да…
Джуум даже не стал ломать печати на свертке с оружием, просто взрезал шнуры кинжалом.
– Пяль железо и шагом марш за мной на инструктаж.
Привычная тяжесть успокоила, но лишь немного.
Весело стало сразу после полудня. Первый день и первый труп в каком-то дальнем ангаре. Великолепное начало службы. Вот тебе и временное понижение – возись теперь с мертвяками…
Дорогу среди однотипных коробок зоны приемки предстояло отыскать самостоятельно. Пусть Джуум и объяснил вкратце, как выйти на нужный номер, но от провожатого Элья не отказалась бы. Только давешний икке куда-то исчез. В этом вся их сущность, одно слово – бесполезные.
А запутаться было легко – одинаковые строения, безглазые и многодверные, меченные по собственной, не до конца ясной системе. Изначально низкие, они еще больше проседали под саванами серых кровель. В распахнутых воротах виднелись горы бесполезного ныне барахла. Вот желтые тюки шелкопрядильных фабрик. Вот валики перезревшего мха, частью разворошенные крысцами. Вот плоские ящики, из щелей которых торчит свалявшаяся солома, а если подойти ближе, потянет химическим запашком.
Ангар, подпертый пухлыми башенками, нашелся за хранилищем стекла. Судя по знаку над воротами – нужное место.
В нос шибануло формалиновой вонью, крепкой, аж глаза заслезились. Изнутри местечко выглядело и вовсе странно: ящички-ящички-ящички во всю стену. Открытые – со связками свитков, закрытые – с сургучовыми нашлепками поверх скважин. Трезубец светильника, неоправданно яркого для этого сарая, торчал в углу, отлично освещая стеклянное покрытие стола. И скукоженный труп с вывернутым крылом.
Мертвый икке лежал, притянув ноги к груди и сдавив руками голову. Ногти разодрали кожу, выпуская кровь, но она, вместо того, чтобы выгореть, застыла студенистыми бляшками. Не без труда Элья узнала в мертвеце утреннего провожатого.
Над ним склонился доктор-дьен в мятом фартуке и грязноватой фракке. Рукава закатаны по локти. Еще более грязный плащ небрежно наброшен на плечи, распластался поверх крыльев, мешая различить рисунок. Специально?
Придерживая голову мертвеца за подбородок, доктор пытался снять кровяной сгусток, но что-то не ладилось. С появлением Эльи занятие свое он не бросил, только рукой махнул, приглашая подойти поближе, и буркнул в полголоса:
– Новенькая?
– Сегодня прислали. Вместе с ним.
Доктор кивнул.
– Бывают совпадения. А у нас тут старая песня. Прошу тебя, как представителя внутреннего надзора осмотреть тело и засвидетельствовать отсутствие внешних повреждений. Ну, кроме, тех, что от его собственных ногтей. Ты ведь знаешь, что такое смертельные раны?
Элья хмыкнула.
– С этой стороны все нормально, – сказала она. – Его бы перевернуть.
Кожа, неестественно побелевшая, казалась сухой и ломкой даже на вид. Потому Элья не удивилась, когда от прикосновения доктора она треснула и сползла, обнажая седоватую мышцу. Но отвернуться захотела.
Всевидящий, дай терпения на эту яму! Хотя бы до конца недели. Ну, или на две, дольше ее держать не станут. В конце концов, это же просто формальность.
– Здесь тоже с виду ничего, кроме дырок от ваших пальцев, доктор.
– Вот и славно. Теперь – моя очередь.
Доктор, вооружившись парой игл с закорючками на концах, приподнял веки и, заглянув в глаза, Провел крючком по глазному яблоку. Бросил комок в пробирку с мутноватой жидкостью. Потом снял-таки подсохшую кровь и отправил во вторую пробирку.