Смерть найдёт каждого - стр. 30
– Сейчас оба полицейских превратятся в плохих, если ты…
Анатолий положил руку на плечо Вольскому, призывая того успокоиться.
Кажется, помогло, хотя Евгений всё равно дёрнул плечом, сбрасывая ладонь напарника.
– На «ты» мы ещё не переходили, – заявил мужчина за стойкой.
Вольский порывистым движением отвернулся: не потому, что ломбардщик уличил его в некой недопустимой ошибке, а чтобы сдержаться, не наговорить и, тем более, не наделать лишнего.
Владелец ломбарда нагло улыбался.
«Пора это прекращать», – подумал Анатолий.
– Мы из полиции… – вновь заговорил он.
– Я уж догадался, – перебил собеседник.
– …и потому советую вам проявлять уважение.
– А я – вам. Я свои права знаю.
«Крепкий орешек. Но и не таких раскалывали».
– Вы знакомы с Юлией Митроновой и Александром Кондрачуком?
– Впервые о таких слышу.
– Неужели? И они никогда не посещали ваш ломбард?
– Даже если посещали, я не обязан помнить каждого. Кроме того, это их личное дело, а личные дела, особенно в некоторых заведениях, имеют обыкновение оставаться тайной. И ничего предосудительного в том нет.
Если мыслить логично, Герер был склонен согласиться с мужчиной. Однако в данный момент на первый план у Анатолия тоже выходила злоба: он чувствовал, что ломбардщик увиливает, врёт, причём нагло, не краснея. Мало того, он продолжал забавляться с двумя служителями закона, словно с какими-нибудь пацанами.
– Очень странно, что вы их не помните, – заметил Анатолий, – потому что они вас запомнили очень хорошо.
– Ещё раз: я не обязан помнить каждого, к тому же по фамилии. Да и не уверен, что они представлялись.
– Ах, вы уже не уверены? А только что вы точно их не знали.
Ломбардщик сжал губы и ничего не ответил.
– Ваше имя?
– Сергей. Но какое это имеет отношение…
– Фамилия?
– Шольц. Я не понимаю…
– Сейчас поймёшь, – проскрежетал, выдвигаясь вперёд, Вольский.
Герер попытался загородить ему проход рукой, но Евгений не обратил на неё внимания.
– Мы расследуем дело об убийстве, – рыкнул Вольский. – Ясно?
– Я… – начал Сергей, но ему не дали договорить:
– Убийстве! – уже громче повторил Вольский. – И все эти ваши па – помеха расследованию и неуважение к полиции.
– Не было никакого неуважения. И вы не имеете права…
– Я могу тебе популярно объяснить, на что я имею право, а на что нет. Особенно в случае с такой жопой, как ты.
Теперь Сергей Шольц был напуган. Его глаза безумными хорьками метались туда-сюда; он не знал, куда себя деть, и нервно тёр одной рукой другую.
– А я ведь хотел тебе помочь, – сказал, будто выплюнул, Вольский.
– Каким образом? – Сергей всё-таки старался выглядеть достойно.
Пока что никто ему не предъявил ничего серьёзного и конкретного. Пока что не было доказательств. Пока что…
И тут Вольский достал из кармана бумагу, развернул и, можно сказать, впечатал в лицо Сергея.
Шольц испуганно отстранился. Потом его глаза снова забегали, но уже по бумаге. Глаза расширились от ужаса. От потянулся к бумажному листу, однако Вольский вовремя убрал его и снова спрятал в карман.
– Всё верно, – вступил в разговор Герер, – расписка от Александра с Юлией.
– Мы могли бы забыть про неё, – произнёс через силу Вольский, – потерять её или вовсе никогда не находить у той сладкой парочки… Но теперь ты у меня на крючке, понял, лысый? И за свои враньё и наглость будешь отвечать.