Смерть на Кикладах. Сборник детективов №4 - стр. 25
Его сын Леонидас несколько месяцев назад принял у отца эстафету островного виноделия, возглавив фамильную ферму с фруктовыми садами, виноградниками и оливковыми рощами. Теперь он ждет не дождется, когда из далекого Петербурга к нему вновь – в этот раз уже насовсем – приедет его русская невеста Ариадна, уехавшая улаживать вопросы с университетом. А там, как любит говорить генерал, «честным пирком да за свадебку!» Богата будет эта осень на свадьбы…
Белое вино охлаждалось в небольшом серебряном ведерке со льдом, красное было открыто и стояло на столе, постепенно насыщаясь кислородом в ожидании, когда его разольют по бокалам.
Вошедший первым в гостиную, благоухавшую ароматами только что приготовленных блюд, генерал Интерпола невольно остановился, зачарованно потянул воздух носом, блаженно зажмурил глаза и добродушно рассмеялся.
– Саша, друг ты мой ситный! Как говорил один бывший наш однокашник, который содержит нынче в Хайфе сеть магазинов с «русскими» продуктами, – «шоб я так жил!»
– Помню, помню, – улыбнувшись, подтвердил Смолев, вошедший в гостиную вслед за генералом. – Ты про Леву Лидермана? Неужели сеть магазинов? Я всю жизнь считал, что он работает на израильскую контрразведку!
– Одно другому не мешает, – пожав плечами, лукаво улыбнулся генерал. Не теряя времени, он уселся за стол и расстелил на коленях большую домотканую салфетку с вышитым изображением резвящихся дельфинов. – Лева считает, что любой добропорядочный еврей должен быть непременно трудолюбив: помимо основного места работы он всегда должен «еще немножечко шить на дому». И в этом что-то есть… Я, ты знаешь, пожалуй, начну с мусаки!
– Конечно, – кивнул Алекс и, взяв в руки тарелку генерала, отправился к тому краю стола, где стояло глубокое блюдо с традиционной греческой запеканкой. – Кстати, он всегда любил повторять, что «на исторической родине имеет-таки вполне себе неплохой гешефт и еще кое-что!» Мы с ним за последние пять лет раза три всего говорили по телефону, как-то не довелось пока пересечься.
– Какие наши годы! Пересечетесь… А мне Лева, кстати, помогал много раз, когда возникала необходимость выйти на контакт с израильскими спецслужбами, скажем так, неофициально… И совершенно безвозмездно, прошу заметить! Что называется, по старой дружбе. Но я о другом: ты даже не представляешь, как роскошно ты живешь, Саша!
– Почему? – польщенно улыбнулся Смолев, щедро накладывая широкой лопаточкой ароматную дымящуюся мусаку в тарелку генерала, питавшего слабость к этому блюду. – Вот, возьми, приятного аппетита!.. Очень даже себе представляю! И эта жизнь, Витя, меня вполне устраивает. Если бы не одно «но»! Мне не нравится, когда на моей вилле кто-то умирает не своей смертью. Как бы это не стало входить у нас в привычку. Придется тогда «Афродиту» переименовывать в «Персефону»…16
Смолев положил себе салата, разлил по бокалам белое ассиртико: генералу и себе, а третий бокал, стоявший напротив третьего прибора, место за которым пока пустовало в ожидании старшего инспектора уголовной полиции, пока остался пуст.
– Это точно, – подтвердил глава бюро Интерпола, задумчиво наблюдая за Алексом. – Кстати, где наш общий друг, гений сыска? Говоришь, он раскрыл дело? И дня не прошло? Глядишь, такими темпами и сам скоро в генералы выйдет?