Смерть на каникулах. Убийство в больнице (сборник) - стр. 45

Мистер Крэнстон помедлил минуту, опираясь на спинку стула, с которого только что встал. Игра должна была возобновиться после перерыва. Кокер-старший и мальчик по имени Говард только что пошли отбивать. Стоя на двух концах питча, окруженные отцами, они казались до смешного маленькими и жалкими. Но эти гиганты, хотя и крупные, утратили былую ловкость. Они окружили учеников подобно высоким деревьям, но были малоподвижны, как лес, и Кокер-старший, расчетливо оглядевшись, отметил, где у них бреши, и приготовился играть соответственно.

Был подан первый мяч, Кокер его тщательно блокировал. Гиганты покачнулись, но ни один не тронулся с места. Боулер выскочил на питч и вернул себе мяч. Потом возвратился обратно, разминая затекшие плечи.

Крэнстон двинулся прочь и вскоре сидел в музее, описывая свои действия накануне ночью. Митчелл отметил, что рассказ учителя согласуется с рассказом Дьюхарста, но он это и ожидал и перешел ко встрече со Скофилдом. Оказалось, мистер Крэнстон не хочет вдаваться в подробности. Митчелл настойчиво спросил о причине.

– Мне очень неприятно, – ответил мистер Крэнстон, – обсуждать действия других людей. Я бы предпочел, чтобы вы сами поинтересовались у Скофилда. Лично я считаю, что раз он здесь временно, мы должны обращаться с ним как с гостем, а значит, выказать больше предупредительности, а не меньше.

– В ординарных обстоятельствах – возможно, – серьезно ответил Митчелл. – Но не забывайте, что здесь была отнята человеческая жизнь – и мы не знаем, в припадке неудержимой ярости или с хладнокровным намерением. Я считаю, что это все меняет.

Мистер Крэнстон кивнул, и на его лице его отразилось страдание.

– Да, конечно, вы правы. Я, наверное, потому колеблюсь, что мистер Скофилд меня поразил своим поведением. Он вел себя необычно бурно, страдая, видимо, от каких-то чувств, и был неожиданно и глупо… я бы употребил слово «возмущен», если бы оно не звучало абсурдно, моим совершенно невинным замечанием.

– Вы не могли бы вспомнить дословно, каким именно?

– Мог бы, потому что долго силился понять, почему он так это воспринял. Я попытался подшутить над ним по поводу того, что он не смотрит представление, и поскольку и сам уклонился, то спросил: «Вы тоже дезертир?» Он вызверился, будто я его ударил, и воскликнул: «Что?!» с таким удивлением и гневом, и еще… ну, почти отчаянием. Это меня действительно сильно волнует, – договорил мистер Крэнстон, вынимая платок и вытирая лицо.

Инспектор Митчелл сделал в блокноте пометку и мрачно уставился куда-то вдаль.

– Как миссис Фентон? – вдруг спросил он.

Мистер Крэнстон вздрогнул.

– Миссис Фентон? А, вдова! Боюсь, что не знаю. Не видел ее со вчерашней ночи, когда она пришла к нам в дом. Думаю, она не в себе, бедняжка. Но моя сестра смогла бы вам ответить.

– Хорошо.

Инспектор Митчелл проводил его к двери. Мистер Крэнстон поспешно вышел, надеясь, что еще успеет насладиться хорошей игрой. Инспектор остался стоять в дверях, разглядывая безоблачное синее небо.

– Если вы уже закончили прополку вокруг этой халупы, док, – окликнул он, – то можете подойти ко мне и доложить. Я слышал, как вы беседовали с этим юным талантом.

– Кто вам сказал? – поинтересовался Дэвид Уинтрингем, не поднимаясь с четверенек и выглядывая в дверь гардеробной.