Смерть леди Далгат. Исчезновение дочери Уинтера - стр. 72

Августин поднялся и хлопнул в старые, мягкие ладоши. Звук получился негромкий, однако глаза настоятеля возбужденно сияли.

– Идите со мной!

Он провел их через неф церкви. Два монаха, наверное, знали, куда он направляется, потому что сняли со стены пару факелов и зажгли их от жаровни, стоявшей возле входа. Церковь представляла собой большое помещение с алтарем на возвышении и кафедрой. Стены и потолок украшала роспись, однако в тусклом свете Адриан не мог разглядеть деталей. Монах средних лет взял Августина под руку, когда они подошли к ступеням, ведущим вниз, в глубины скалы. Добравшись до двери, настоятель толкнул ее. За дверью луч света падал сквозь пробитое в потолке косое окно на пьедестал, представлявший собой искусно высеченную скульптурную группу из четырех коленопреклоненных человек с поднятыми руками. Они держали золотой сундук, сверкавший на солнце.

Настоятель поднял крышку и продемонстрировал содержимое сундука: кусок ткани. Материал в черно-сине-зеленую клетку казался простой накидкой или небольшим одеялом. Он был старым, выцветшим, рваным и сильно обтрепавшимся по краям. Ткань была аккуратно разложена по всей длине и подвернута, как гобелен.

– После битвы с демоном, – сказал Августин, глядя на золотой сундук, благоговейно сложив перед собой руки, – Бран Возлюбленный снял свою накидку. Утром он не стал брать ее с собой. Это единственная истинная вещь, доказательство моих слов. Мы верим, что накидку – кусок ткани, что вы видите перед собой – подарил Брану Брин. Если так, она должна быть старше Империи Новрона, намного старше церкви Нифрона и даже старше Персепликвиса. Это Накидка Брина.

В темном гроте, рядом с золотым сундуком в странных каменных руках, омываемым ослепительными, чистыми лучами солнца, Адриан действительно ощутил благоговение. От некоего таинственного присутствия у него по коже побежали мурашки. Он видел перед собой старое одеяло в сундуке, но чувствовал близость вечности, окна в иной мир, невозможной складки реальности – следа бога.

Несколько минут все молчали. Стояли, завороженные простой шерстяной тряпкой, словно мысленно общались с ней, с самими собой и с Марибором. Не произнеся ни слова, настоятель закрыл сундук и нарушил чары. Затем вывел их обратно, в светлый, мирный двор.

Снаружи ярко светило солнце. Все снова стало нормальным. Однако никто по-прежнему не разговаривал, и Адриан вновь напился из пруда. На сей раз он плеснул воды в лицо и огляделся.

Возможно ли, что какой-то древний герой действительно сражался с демоном старого мира и одолел его на вершине этой горы? Может ли эта долина действительно быть благословенной?

Адриан представил, как пересказывает Ройсу эту историю, и вновь ощутил почву под ногами. Наверное, это отразилось на его лице, поскольку настоятель Джилкрест ободряюще потрепал его по плечу и сказал:

– Не нужно тревожиться, сын мой, если ты не веришь в Марибора и благословения, которые он дарит. Верить в него необязательно. Главное, что он верит в тебя.

Комната, которую отвели Шервуду Стоу, располагалась на третьем этаже южной башни и была не столь уютной, как жилище Ройса и Адриана в «Колдуэллском доме». Тесная, темная, с крошечным окошком, выходящим на море. Три каменные стены придавали ей сходство с тюремной камерой. Во время своих исследований Ройс видел более приличные комнаты, которые пустовали. Вероятно, они были заняты, когда прибыл Шервуд, или их берегли для короля и его свиты. А может, человек, выделивший Шервуду эту комнату, хотел, чтобы он поскорее уехал.