Смерть кукловода - стр. 5

Дмитрий сел за свой рабочий стол и написал пальцем на толстом слое пыли слово «Крым». Некрасиво получилось, неопрятно. Набрал побольше воздуха в легкие и что было сил дунул на стол, пыль взвилась к потолку, и надпись исчезла.

«Надо иногда все-таки работать в офисе», – подумал он и вынул из ящика стола толстую записную книжку. Стал не спеша перелистывать страницы. Минут через десять обнаружил необходимый номер и набрал его на стационарном редакционном телефоне.

В трубке послышались гудки, а вслед за ними грубый мужской голос крикнул:

– Ладошкин!

Стриженов, раскачивавшийся на стуле с телефоном в руке, от такого крика невольно вздрогнул и зачем-то переспросил:

– Кто?

– Ладошкин, – недовольно отозвался его давний знакомый, следователь из Крыма Слава Ладошкин.

– Утро доброе, Слава! – вежливо поздоровался журналист, вспоминая, когда последний раз общался с этим во всех смыслах выдающимся человеком.

Вячеслав Ладошкин был очень крупным мужчиной, весом около ста сорока килограммов, высоким, громогласным, с непропорционально большими руками. Те, кто впервые встречал Славу, пугались его до полусмерти. Друзья же, наоборот, считали Ладошкина мягкотелым, добрым, невероятно умным и абсолютно безотказным человеком. Они то и дело пользовались его добротой, и Стриженов, признаться, принадлежал к их числу.

– Это Дмитрий Стриженов, журналист из Санкт-Петербурга. Помнишь меня?

– Помню! – гаркнул в трубку Ладошкин, и Дмитрию стало неуютно. С одной стороны, радовало, что Ладошкин его помнит, с другой – он, судя по голосу, вспоминает старого знакомого не самыми добрыми словами.

Стриженов решил не думать об этом и максимально коротко и емко изложил Вячеславу суть своего редакционного задания. Тот выслушал. Помолчал, подумал и все так же громко, сердито и отрывисто сообщил: про дело о трупе в лесу он наслышан и даже готов поделиться материалами. Но только когда питерский журналист вышлет ему бутылку виски, что задолжал в прошлый раз.

И вот тут-то Дмитрий вспомнил. В прошлый раз Славка помог ему года три назад. Он тогда два дня по просьбе Стриженова ездил за одним не чистым на руку депутатом и фотографировал его крымскую собственность: дома, яхты, машины. В итоге Стриженов написал отличную разоблачительную статью, приправил ее Славкиными фотографиями и пообещал прислать другу бутылку отличного виски в благодарность за помощь.

Вообще-то Дмитрий Стриженов всегда выполнял обещания. Это был один из его базовых принципов. Но тогда не вышло. Причем по уважительной причине. Через сутки после выхода разоблачительной статьи к Дмитрию на улице подошел неизвестный и резко ударил его ножом под ребра. Что произошло дальше, Стриженов не знал, он потерял сознание, а очнулся уже в больнице. Поговаривали, его спас какой-то старичок, гулявший с собакой. Две недели после этой истории Дмитрий провалялся в больничной палате и пришел к логичному выводу, что человек, ударивший его ножом, был знаком с депутатом, за которым следил Ладошкин.

Дмитрий в красках рассказал эту историю следователю и пообещал срочно выслать ему виски, бутылки две или три. Про три он, конечно, погорячился, но Ладошкин щедрость оценил, сказал, что ему и одной вполне хватит. Потом Слава шумно вздохнул, пошуршал какими-то бумагами, видимо разыскивая материалы дела, и стал рассказывать.