Смерть бродит по лесу - стр. 13
Когда миссис Пинк наконец поднялась, головная боль исчезла и даже жажда чая временно позабылась, а еще она заметила, что в часовне Харвилов до сих пор горит свет. Посетители редко задерживались там так долго. Один мертвый Харвил мало чем отличался от другого, и любопытство бывало быстро удовлетворено. Скорее всего прихожане забыли погасить за собой свет. С другой стороны, если они еще там, то ведут себя на удивление тихо, а значит, у них на уме дурное. В таком случае, ее очевидный долг – принять меры.
Миссис Пинк тихо двинулась по проходу. Повернув налево перед решеткой хоров, она вошла в часовню. Поначалу миссис Пинк решила, что там пусто, но потом, осторожно выглянув из-за высокого ренессансного саркофага, увидела коленопреклоненную фигуру прямо под северным окном. Ковер был свернут, и незнакомец бодро возил короткой черной палочкой по длинному листу бумаги, прижатому в уголках стопками молитвенных подушечек и требников.
Рельефная плита с изображением сэра Гая Харвила в последние годы сделалась знаменитостью среди поклонников английских мемориальных досок как крепкий, пусть и не выдающийся образчик работы пятнадцатого века. Миссис Пинк знала о существовании этой плиты, хотя так и не потрудилась ее рассмотреть. Но сейчас она понимала: вблизи плиты что-то происходит, и первой ее мыслью было, что у чужака действительно на уме дурное. Твердым шагом она двинулась вперед и сказала так громко, как позволяло ей уважение к святому месту:
– Что вы тут делаете?
Незнакомец вскочил, и миссис Пинк с облегчением увидела, что перед ней юноша лет семнадцати. Для своего возраста он был высоким и худым, носил очки и казался совершенно хладнокровным.
– Добрый вечер, – вежливо произнес он. – Я вас слышал, но решил, это служка пришел закрывать. Я делаю оттиск с плиты.
– Выносить что-либо из церкви без разрешения запрещено, – сообщила миссис Пинк.
Юноша посмотрел на нее страдальчески:
– Разумеется, у меня есть разрешение. Я спрашивал в воскресенье у пастора. Он ответил, я могу прийти в любое время, когда нет службы. Собственно ничего из церкви я не выношу. Только переведенное с плиты. Совсем как фотография, только много лучше. Я уже почти закончил. Хотите посмотреть?
Отступив от листа, он гордо предъявил плоды своих трудов. Миссис Пинк недоуменно поглядела на окольчуженную фигуру сэра Гая, исключительно суровую в черно-белом цвете.
– Уродливая, – заметила она.
– Очень и очень недурной оттиск, – возразил юноша. – Подол у кольчуги, возможно, немного смазан, но плита там сильно затерта. Латный воротник получился хорошо. Я думал, будет сложнее.
Он вернул требники и молитвенные подушечки на положенные места, убрал в карман палочку графита и свернул бумажную полосу.
– Что вы собираетесь с ним делать? – спросила миссис Пинк.
– Повешу у себя в комнате. У меня уже собралась вполне приличная коллекция. На прошлой неделе я сумел раздобыть Стока д’Эбертона. – Имя он произнес с почтительным придыханием. – Ничего великого в Маркшире, конечно, нет, но, согласно Бутеллу, есть две довольно любопытные плиты в Дидфорд-Магна. На следующей неделе попробую перевести их на бумагу. – Он развернул над сэром Гаем ковер и вежливо добавил: – Боюсь, я вам наскучил.
Миссис Пинк этого не опровергла, однако смотрела на него с интересом.