Смена владельца - стр. 15
Так мне и хотелось поступить. А тишина… Ну что ж, тишина, она и в Африке тишина.
«Хотя в Африке все же должна быть другая тишина, – рассуждал я, – там же живут другие насекомые, вообще, вся живность другая, она и должна поэтому…»
Когда я затворил кухонную дверь, то обратил внимание на то, что непонятные символы на табличке на самой двери сложились в слово «кухня».
– О! Да! Теперь точно не перепутаю, – довольно хохотнул я и пошел к винтовой лестнице.
Мне пришлось остановиться у своего коридора и задуматься. Свет от огромной люстры достигал где-то до середины его, но дальше была темнота (и почему именно в этом коридоре не горели светильники на стенах?). И чего мне не пришло в голову включить в своей комнате свет? Недотепа.
Вторую половину коридора пришлось проходить почти на ощупь, да и в комнате уже ничегошеньки нельзя было разглядеть. Потыкавшись вдоль косяка, я сумел найти выключатель. Свет ярко вспыхнул, но затем как-то заметно поугас. Мне показалось это странным, и я еще раз выключил его и снова включил. Эффект повторился.
«То ли с лампами что-то не так, то ли так и задумано». Оставалось только пожать плечами.
Внутри ничего не изменилось, разве что несколько листков бумаги валялось на полу, ну да это же я сам их и разбросал, когда забегал за одним из них. Меня покоробил такой беспорядок, и через несколько секунд листочки лежали аккуратной стопочкой на бюро.
Больше загадок на сегодня не хотелось.
– Утро вечера мудренее, – сообщил я портрету, висевшему на стене справа от кровати.
Ах да, я же не сказал. Справа от кровати висел портрет прелестной (вот честно-честно, другого слова подобрать не получалось, никакая «милая», «приятная» и т. п. к ней не подходили) светловолосой девушки. Она была в старинном платье с золотистым отливом (не иначе золотая парча), с крупным изумрудным ожерельем на шее (уж и не знаю, как светлые волосы и золотое платье сочетаются с зеленым по всяким там стилистическим раскладам, но мне понравилось), такими же изумрудами в ушах и с пронзительным взглядом. Вот от этого взгляда трудно было оторваться, он как будто проникал внутрь.
«У нее же зеленые глаза! – мысленно воскликнул я. – Вот в чем дело!»
На второй картине, слева от кровати, по всей видимости, эта же девушка, но уже на черной огнедышащей лошади, вставшей на дыбы. Я говорю «огнедышащей», но вполне возможно, что это был всего лишь пар на холодном воздухе, однако… Ну никак я не мог представить, что это пар. Хорошо, что глаза у лошади были черные, а не красные, а то можно было бы ее и с драконом перепутать.
В замке было на удивление тепло, или же мне на нервах и после горячего чая так казалось. Очень хотелось спать. Я снял тяжелое бордовое покрывало и сложил его на рядом стоящее кресло, затем откинул одеяло, убедился, что никто там еще не спит (ни мышей, ни пауков, ни еще кого-либо, кто там может жить в замках), разделся и лег.
Полежав пару минут и поглядев на светящуюся лампу, решил, что при свете спать не годится. Все же ночь должна быть ночью и никак иначе. Неудобно, конечно, каждый раз вставать, чтобы включить или выключить свет, но что поделать, другого варианта я пока что не видел. Да и трудно, что ли?
Я выключил свет и тут же запрыгнул обратно в кровать, мягко погрузившись в ее недра. Тишина вновь обрушилась, сметая все на своем пути. А затем раздалось: «Бом! Бом! Бом!»