Смелость быть собой. Как не подстраиваться и жить по своим правилам - стр. 9

Роль – это удобство для других. Она предсказуема, она создаёт иллюзию стабильности, она избавляет от необходимости вникать, чувствовать, сталкиваться с чем-то настоящим. Но цена этой иллюзии – твоя подлинность. Потому что настоящая жизнь – не про удобство, а про правду. Она может быть неудобной, резкой, некомфортной, но только в ней есть сила, глубина, энергия. Когда ты живёшь ролью, ты словно играешь спектакль без финала. Ты учишься репликам, отрабатываешь мимику, реагируешь, как положено, а внутри – пустота. Потому что зрители могут аплодировать, но на сцене нет тебя. Есть персонаж, который получил признание, а не ты.

Быть собой – страшно. Потому что это значит – выйти на сцену без сценария. Это значит – говорить то, что действительно думаешь, даже если это не понравится. Чувствовать то, что чувствуешь, даже если это неудобно. Действовать в согласии с собой, даже если это вызывает непонимание. Это значит – отказаться от шаблонов, от масок, от ожиданий. И это всегда риск. Потому что ты больше не прячешься. Ты становишься уязвимым. Ты можешь быть отвергнут. Но именно в этой уязвимости рождается настоящая сила. Потому что ты становишься цельным. Потому что ты не разделён на «то, что я чувствую» и «то, что я показываю». Потому что твоя внутренняя правда становится важнее внешней оценки.

Внутренний конфликт между ролью и настоящим «я» – одна из главных причин внутренней тревоги, чувства пустоты и депрессии. Человек может не осознавать, что живёт в несоответствии, но его тело, его психика, его энергия кричат об этом. Он чувствует себя не на своём месте, ему тяжело, он раздражается, устает, не понимает, почему всё в жизни вроде бы правильно, а радости нет. Он идёт к психологам, ищет причины в прошлом, в отношениях, в работе – и это важно. Но часто корень – в том, что он слишком долго живёт не как он сам, а как кто-то, кем он решил быть, чтобы выжить, понравиться, быть нужным. И этот кто-то уже стал привычкой, почти автоматизмом. Настоящий «я» кажется слишком хрупким, слишком диким, слишком неуместным.