Смех и смертный грех - стр. 13

Бабушке так не терпелось поближе познакомиться с матерью Леси, что она даже сама отправилась на ее розыски. Старуха нашла тетю Свету в тот момент, когда та уже подняла ногу, собираясь садиться в лимузин.

Но возглас бабушки: «Светлана! Ты едешь с нами!» – заставил тетю Свету ненадолго замешкаться. Этого было достаточно, чтобы Кира юркнула в машину, где уже сидели ее друзья. И Леся торопливо сказала шоферу:

– Поехали скорее!

Уже на ходу она высунулась из окошка и послала матери воздушный поцелуй.

– Пока, мамочка! Увидимся на корабле!

И закрыв окно, она уселась поближе к Эдику:

– Фу-у-у… Кажется, пронесло. Я бы не выдержала, если бы мама всю дорогу читала нам нотации.

Взглянув на мужа, Леся спросила:

– Скажи мне, ты счастлив?

– Конечно! А ты?

– Я тоже.

– Апчхи! – внезапно раздался голос из глубины салона.

– Ой! – взвизгнула Леся. – Кто там?

– Не бойтесь, это я!

Спустя секунду из-под букетов цветов, которыми был буквально забит дальний угол лимузина, появилась замечательная яйцеподобная голова Игоря.

– Уф! – выдохнула Кира при виде него. – Ты-то тут откуда взялся?

– Апчхи! – снова чихнул Игорь и объяснил: – А как же в лимузине и без фотографа? Кто запечатлеет для потомства этот незабываемый поцелуй? Апчхи!

– Что с тобой? Ты заболел?

– Нет. Я здоров, это просто аллергия на цветы.

Игорь снова чихнул, а потом начал как-то странно дышать.

– Твоя астма! – испугался Эдик. – Начинается, да?

– Все в порядке, – прохрипел Игорь, а потом и впрямь задышал ровнее.

Все вздохнули с облегчением. Кира же нахмурилась. Ей показалось, что такие хрипы она уже слышала сегодня один раз. Точно так же хрипел тип в соседней кабинке в туалете Дворца бракосочетания. Неужели там тоже находился астматик?

– И зачем ты там спрятался? – переживал Эдик. – Под цветами? Их запах мог спровоцировать приступ.

– Я не спрятался, – обиделся Игорь. – Я подкарауливал нужный кадр. Только не получилось. Так что, молодые, целуйтесь снова.

Целоваться под пристальным взглядом Игоря никому не хотелось. Леся вяло поинтересовалась:

– Опять?

– А что делать? Я не успел вас нормально сфотографировать. Какая-то ромашка в кадр влезла.

И Игорь брезгливо отодвинул букет красных гербер, которые он и называл ромашками.

После нескольких подневольных поцелуев, которые он запечатлел, Игорь не успокоился, а только еще больше воодушевился.

– А теперь несколько постановочных кадров! – потребовал он. – Вот вы – свидетели, сядьте по обе стороны от молодоженов. Вот так.

В центре сидели Эдик с Лесей, а по краям – Лисица и Кира. Когда Игорь нащелкал пяток таких фотографий, Лисица не без раздражения спросил:

– Достаточно?

– Нет. Теперь пересядьте. Мальчик – девочка, мальчик – девочка.

И видя, что они замешкались, Игорь громко произнес:

– А ну-ка быстренько! А то бабушке пожалуюсь!

Друзья послушно поменялись местами. Кира села рядом с Эдиком, а Лисица устроился рядом с Лесей.

– Меня этот тип просто бесит, – прошептал он ей.

– И не говори, – отозвалась невеста. – Сама о том же самом думаю.

– Отлично, отлично, – приговаривал Игорь, явно не замечавший неприязненных взглядов друзей. – Потом еще сделаем несколько фоток, где только жених со свидетелем, и пару кадров, где невеста со своей свидетельницей.

Чувствуя, что поездка в лимузине будет еще более мучительной, чем в обществе тети Светы и родителей, Кира откупорила новую бутылку и снова налила себе и Лесе шампанского, да побольше.