Служебный разбой (сборник) - стр. 28
– Ты?!
Бянко подумал, что зря остановился. Сейчас начнутся распросы: чья машина, на какие шиши приобрел? Ничего подобного не хотелось.
Но Фруев, словно его подменили, бесцеремонно плюхнулся в переднее кресло, спросил о другом:
– Ты в редакцию?
– А что?
– Подвези. Горю! Человек меня ждет.
Делать нечего, поехали.
У входа в здание томился в ожидании мужик, эдакий крестьянский сын. Фруев, не сказав «спасибо», выскочил из машины, подбежал к мужику, подхватил его под руку и увлек в вестибюль.
Сергея это заинтриговало. Он заглушил двигатель и пошел в редакцию. Видеть там никого не хотелось, но резвость Фруева давала надежду на нечто неординарное…
Калашников с подозрением косил взгляд на сидевшего у его стола благообразного мужика. Тот часто покашливал, иногда нервно поглаживая маленькую, аккуратно остриженную бородку. За спиной мужика стоял Фруев. У приоткрытой двери, ухмыляясь, переминался Сергей. Калашников нервно читал писанину Фруева, то и дело молча поглядывая на всех присутствующих.
Фруев, словно желая окончательно взбесить главного редактора, принес на подпись репортаж о необычном человеке из глубинки. Человеком этим, как понял Сергей, и являлся благообразный мужик. Вот в чем дело – Фруев задумал довести редактора до белого каления. Зачем это ему понадобилось, было неясно.
Глаза Калашникова увеличились, и он, гадко улыбаясь, ткнул пальцем в печатный текст.
– Нашел. Я чувствовал, Фруев, что ты приготовил мне очередную пакость.
– Какую пакость, Юрий Палыч? Статья обычная. Интересная тема, – противно загундосил Фруев.
– Имя у твоего чудо-мужика Ипат, а отчество Ардатальонович… Ты специально это придумал?
– Вот этот господин, перед вами, в натуральном виде. Его зовут Ипат. Ипат Ардатальонович.
– Ты Ипат? – Калашников потемнел, наливаясь злобой. Его взгляд исподлобья стал взглядом убийцы, взглядом быка, заметившего красную тряпку. – Ипат Ардатальонович?
– Да, – коротко вымолвил мужик.
– Паспорт!
– С собой не взял.
– Любой документ.
– Нету.
– А-а-а-а-а. Вы считаете меня дураком. Нет, хуже – идиотом. Иди на…й!
Благообразный мужик ошалело воззрился на вскочившего главного редактора.
– Пошел на…й! – орал Калашников.
Первым среагировал Фруев. Он, оттолкнув Сергея от двери, резво выбежал в общий редакционный зал. Калашников метнулся следом. Он нагнал Фруева у ближнего стола и смачно пнул в мягкий зад. Ускорившись, Фруев унесся прочь.
– Сука, – прошипел Калашников.
Вернувшись в кабинет, он взял статью Фруева и бросил в урну.
– Ты еще здесь? – рыкнул он на мужика.
Тот, нисколько не боясь, встал, снова погладил бородку, сказал:
– Успокойся. Слишком ты нервный. Человек пошутить с тобой хотел.
– Пошел отсюда, я сказал!
Когда мужик ушел, Калашников зло вымолвил:
– Козлы.
– Что вы так злитесь, Юрий Палыч? Фруев всегда дуру гонит. Я видел, у него есть материал, и уже готовый. Не статья, а загляденье. Был бы я завистлив, не удержался бы – украл.
– Убью я этого Фруева.
– Лишитесь хорошего журналиста.
– Ладно… разберусь как-нибудь без твоих советов.
Прямо из редакции Бянко позвонил Контенко. Старик долго не брал трубку, и Сергей успел не единожды прогнать в голове примерный план разговора: «Иван Анатольевич, вы должны мне помочь!» – «Чем?» – удивляется старик. «Мне необходимо встретиться с Алиной Маранковой!» – «К чему? Алиночка в трауре и не желает ни о чем говорить с журналистами!» – «В данном случае я не журналист, я – следователь». Сергей хмыкнул. Ага, суперследователь Серафим. Девиз следствия: «Хрен его знает, где искать, бог даст, само проявится!»