Служебный брак - стр. 39

   – Отлично. Установка: без белья! – Вадим похлопал в ладоши после долгого и экспрессивного выговора начальства. Словарный запас Котёночкиной пополнился ещё на несколько слов. «Девочки» засуетились, сдвигая в сторону какие-то модели платьев, как непригодные для данной установки. – Быстро, отвернулись! – тут же добавил он строго, и «девочки» мгновенно подчинились. Армейская дисциплина в отдельном нетрадиционном батальоне.

  – Ух, я прямо потекла, какой, – прошептал Саша Елоу.

  – Не говори, до сих пор бабочки в животе порхают, – подтвердило Елоу.

  Как без белья? Такого уговора не было. Или было, мелким шрифтом в конце договора? Как можно ходить без белья? Лиля судорожно соображала, смотря на затылок Аарона в дверях. Ничего себе «установка». Котёночкина Лилия скорее провалится сквозь землю, чем осмелится появиться в публичном месте без белья, пусть и под платьем от какого-нибудь труднопроизносимого кутюрье.

  Нет, нет, нет! Пропади пропадом эти семь миллионов триста восемьдесят семь тысяч рублей! Может, сестра и вовсе не разведётся, с чего бы ей разводиться. Она больше двадцати лет замужем, детей вырастила, кто в таком возрасте разводится? Так и проживёт с мужем долго и счастливо. А Лиля проживёт свои «долго и счастливо» в родной комнате, в родной коммунальной квартире, как её бабушка, мама, соседка Марья Ивановна и Измаил Иннокентьевич.

  – Подождите, – Лиля рванула за Аароном Эрнестовичем со всех ног, насколько позволяла запредельно высокая шпилька, тот успел дойти до конца довольно длинного коридора с меандром под потолком и на стенах.

  – Слушаю вас, Лилия Котёночкина, – проговорил отчего–то побледневший начальник, упорно отводящий от Лили лихорадочно блестящие глаза.

  – Я не смогу без белья! Давайте всё отменим, но я без белья не смогу!

  – Мы не можем отменить бракосочетание, – отрезал Аарон, голос его звучал хрипло, но твёрдо.

  – Нет, это мы отменить можем, а вот я без белья не могу! – настаивала внезапно ставшая храброй Котёночкина, она даже топнула ногой, едва устояв на ногах. Не на шутку удивлённому Аарону пришлось придержать девушку за плечи. Удержать равновесие с помощью рук Лиля не могла, ими она крепко вцепилась в полупрозрачную простыню.

  – Хорошо, – нервно вздохнув и облизнув губы, будто не пил сто тысяч лет, Аарон кивнул. – Ты, конечно же, можешь надеть любое бельё под свадебное платье, Ли–ля.

  И пока Лиля моргала, Аарон развернулся и ушёл по своим надобностям.

  Вернулась Котёночкина довольная своей победой, но очень растерянная. Что значит это звеняще ласковое «Ли–ля»? Ей же не показалось? Или показалось? Скорее всего от усталости и немного от голода. Время перевалило за обед, завтрак успел позабыться.

  – В белье, – сказала она сидевшему на кушетке Вадику.

  – Новая установка: в белье! – растягивая гласные, пропел Вадик «девочкам», те ринулись к вешалкам по новой.

  Ближе к ужину следы от инъекций действительно прошли, платье было выбрано, упаковано в чехол и забрано Вадиком для «подгона по фигуре», а сама Котёночкина настолько измотана и голодна, что её не смутила даже эпиляция очень интимной зоны и требование кровавых массовых жертв из уст Саши-Мэрилин Монро.

12. Глава 12

  Время подходило к полуночи, Лилия сидела на краешке кровати и никакой надежды, что карета превратится в тыкву, а то, что сейчас на ней надето – в пристойную пижаму, не было. Пеньюар, надетый на Лилю, конечно же, был красивым, длиною в пол, из тончайшего шёлка и кружева, причём кружева было значительно больше, чем шёлка. Под ним были надеты трусы в цвет, из такого же кружева.