Служебный брак - стр. 13

  – В книжках пишут! В книжках всегда миллионер покупает невиноватость секретарши, а она продаёт, потому что находится в бедственном положении, но любить его не хочет, потому что он, миллионер, её пугает и шантажирует. Потом миллионер её снасилывает, ей становится приятно, потом он вылечивает братика или отца, покупает секретарше машину и женится на ней. Так всегда в книжках происходит.

  – Боже, – глаза Григория Георгиевича подозрительно закатились, он распахнул ворот рубашки и глубоко дышал, хаотично вращая глазами.

  – А ещё, – добавила контрольным в голову Клавдия: – Они, когда летят на самолёте, миллионер заставляет секретаршу делать секс!

  – Клавдия! – захрипел Григорий. – А ну-ка пошли, поговорим, где ты находишь такие книжки, что в это время делает твоя гувернантка, и за что я плачу ей деньги.

  – За секс? – выпалила Клавдия.

  – Что? – прохрипел Григорий, прокашливаясь, Клава в это время смотрела широко распахнутыми глазами на отца и продолжала:

  – А что такое, секс, папочка? Я спрашивала Викторию Ярославну, она не ответила, а Толик, – рыжий доводитель отцов до инфарктов и гувернанток до увольнения имел в виду сына приятеля Григория Георгиевича, двадцатидвухлетнего Анатолия, работающего в данный момент под началом Григория, – сказал, у меня нос не дорос знать, а ещё, если я скажу тебе это неприличное слово, ты мне всыплешь ремня. Всыплешь?

  – Всыплю, юная леди! – подорвался Григорий Георгиевич, схватил дочку за руку и, не спрашивая разрешения у руководства, рванул к двери.

  – Точно что-то неприятное, – вслух сделала вывод Клавдия. – Секретаршам тоже не нравится, – доверительно, уже из двери крикнула Клава, пока Аарон наблюдал клубы пара из ушей начальника службы собственной безопасности.

5. Глава 5

  Следующие пять минут Аарон Эрнестович Абалденный в красках представлял себе расправу с гувернанткой рыжеволосой Клавы. Зрелище было не для слабонервных, Аарон Эрнестович же славился выдержкой и железной волей, поэтому его хватило ровно на пять минут сорок три секунды, потом ментальная сцена показалась мужчине неэстетичной, и как человек с чувством прекрасного, он мысленно отвёл глаза, хотя и полагал, что Григорий Георгиевич безусловно в своём праве.

  – Вернёмся к нашем вопросу, Лилия Котёночкина, – Аарон Эрнестович посмотрел на ставшую ещё бледнее ассистентку ассистентов и задумался, не могло ли слово, произнесённое Клавдией, оскорбить девушку. Если верить опять же Клавдии и её источникам информации, секретарши не испытывают удовольствия от… хм…

  – Лилия Михайловна, вам не стоит волноваться об этом, – как истинный джентльмен, Аарон Эрнестович не стал произносить неприличного слова.

  – О чём? – тихо уточнила Котёночкина, продолжая таращить глаза на начальника.

  – О… – Аарон, как интеллигентный человек подыскивал слова. – О сексе, – наконец, назвал он вещи своими именами, глядя, как глаза зайки-сомнамбулы приобретают пугающие размеры. – Я предлагаю вам провести время с пользой и взаимной выгодой, а не… Одним словом, – Аарон напрягся всем телом и решился. – Я предлагаю вам стать исполняющей обязанности жены, обязательно по любви, чтобы «познать все краски и радости жизни»! – процитировал он слова завещания Аарона-старшего.

   Чтоб сковорода под его задницей разорвалась, не справившись с температурным режимом!