Служба в армии - стр. 24

Затем обратно закапывала окопы, чтобы на следующий день обратно выкапывать окопы для учения. Так в советской армии готовили солдат к войне против врагов.

– Меня зовут майор Карпухин, замполит командира части. – представил себя нам офицер, который проводил нашу перекличку на площади возле дворца офицеров в Батуми. – Сейчас разберём вас по специальности. В первую очередь меня интересуют строительные специальности. В частности, штукатуры, маляры, плотники и столяры…

– Строитель! Плотник и столяр. – прерывая майора Карпухина, вскочил с места. – До призыва в армию работал на стройке.

– Со своим "я" лучше посиди спокойно до отправки в Ахалкалаки. – строго, сказал майор Карпухин. – Мы таких наказываем в армии.

Потупив глаза, сел с кислой миной на своё место. Больше не вскакивал со своего места, когда слышал специальности, которые имел к этому возрасту или в совершенстве знал по линии своих родственников.

Мне оставалось дождаться конца переклички по специальностям. Затем узнать место своего ночлега до утра. Когда меня отправят в Ахалкалаки на второй север в горах Грузии, где мне придётся служить в советской армии не меньше трёх лет.

Теперь никуда не сбегу, как сделал по сговору с Алборошвили Гиви. Лучше бы остался служить в военной части Ахалцихе. Там командир военной части наш земляк, который своим землякам дал бы хорошие места службы в военной части. Как земляки мы могли бы чаще ездить на побывку к себе домой. Вообще была бы райская служба.

– Со специальностями мы разобрались. – громко, сказал майор Карпухин, когда в середине зала остались молодые солдаты без специальностей и вместе с ними. – Ну, а среди вас есть художники, которые хотя бы в школе рисовали лучше других? Сам с детства художник-любитель. Дальше каждого из вас, кто умеет рисовать, научу ещё лучше рисовать.

Весь зал притих в ожидании проявления таланта в среде молодых солдат. Но среди всего полного зала молодых солдат не оказалось, ни одного человека, который мог бы рисовать хотя бы как курица лапой. Все молодые солдаты молчали. Мне тоже пришлось молчать, хотя мог рисовать лучше всех сидящих в этом зале.

Может быть, даже лучше майора Карпухина, художника-любителя? Вот только мне запретили поднимать руку, так как завтра уезжаю в Ахалкалаки.

– Чего теперь не поднимаешь свою руку? – ехидно, спросил у меня, майор Карпухин. – Ты то же такой бездарный как твои друзья?

– Так вы сами запретили мне поднимать руку. – не поднимая глаз, ответил офицеру, и, неуверенно поднял руку.

– Не уже ли, ты художник?! – удивлённо, воскликнул майор Карпухин, не надеясь найти молодого художника. – Как в детском садике рисуешь или немного лучше?

Замполит командира военной части, майор Карпухин, приказал мне подняться к нему на сцену. Сесть за стол, на который солдаты принесли художественные принадлежности, большую часть которых видел впервые.

Вовремя учёбы в средней школе и в строительном училище Беслана в основном занимался оформлением стенгазет и праздников. Использовал цветные карандаши, акварель и бумагу-ватман.

Здесь на столе в клубе военной части было такое огромное количество разнообразных красок, что у меня аж глаза разгорелись от удивления. Даже представить себе не мог, что художники могут рисовать таким огромным количеством разных красок.